А Полина Анненкова даже и не венчана с Иваном Анненковым. Да и не Анненкова она еще, а Полина Гебль, дочь наполеоновского офицера. Сквозь рыдания она пишет императору Николаю I: «Я всецело жертвую собой человеку, без которого я не могу более жить!» А венчанной женой Полина стала два года спустя, здесь, в Забайкалье. На время венчания в Михайло-Архангельской церкви, что в Чите, с Ивана Анненкова по милостивому разрешению императора сняли кандалы.
Ну а с княгиней Екатериной Трубецкой совсем какая-то мистика. После замужества у нее десять лет не было детей. Ездила лечиться в Европу, но безрезультатно. А здесь, во глубине сибирских руд, в Петровском заводе одного за другим за четыре года рожает двух девочек и двух мальчиков!
Меньше всех веку было отпущено графине Александре Муравьевой. Оставив у свекрови своих троих детей, она, будучи на седьмом месяце беременности, последовала за мужем. «Вы святая женщина», — эти слова ей сказал перед отъездом Пушкин. «Нет, я только жена», — возразила Александра. Самая болезненная из дам-декабристок, с огромными глазами на прекрасном лице, Александра Муравьева умерла здесь, в Петровском заводе, в возрасте 28 лет. За несколько дней она сгорела от нервной лихорадки. Ее муж Никита Муравьев просидел всю ночь, гладя руку мертвой жены.
Но бронзовый памятник на перроне этого затерянного на бескрайнем Транссибе маленького вокзала — мужчинам. Так уж повелось…
От станции «Петровский завод» далее Пареньку предстояло ехать на автобусе. После трех часов тряски по грунтовке ПАЗик доехал до Малого Куналея. Когда Паренек сошел с автобуса, уже смеркалось. Он пошел по деревенской улице, по обе стороны которой стояли черные деревянные дома.
В доме по адресу, данному ему в строевом отделе части, оказался небритый мужчина неопределенного возраста, как оказалось, папа Пиксасова. Рядом с ним находилась худощавая жилистая женщина, которую хозяин называл Анькой. Чернявая Анька курила папиросу и с интересом смотрела на Паренька. В доме стояла какая-то специфическая кисло-сладкая удушливая вонь.
Узнав, что офицер приехал искать его сбежавшего сына, папаша обрадовался и послал Аньку за водкой, а сам стал собирать закуску. Через час застолья раскрасневшийся родитель начал орать, что в пятьдесят шестом году он закончил курсы младших командиров и по этому поводу пожелал брататься с Пареньком. Жилистая Анька курила папиросы и не отставала в деле поглощения огненной воды от младшего командира Пиксасова.
— Аррртилерристы, Сталин дал приказ!!! — стуча грязным кулаком по столу, орал Пиксасов.