Оба отца были несказанно благодарны спасителю. То есть русский-то отец вначале не очень, он даже подослал наемных убийц — прикончить нового совратителя дочери, но прикончить Масахиро Сибату очень непросто. С первого раза это не получилось, а второй попытки Маса ждать не стал. Ночью он пробрался в спальню господина Крюкова, проскользнув мимо охраны, и разбудил обидчивого родителя. Залепил ему рот пластырем и на хорошем русском языке объяснил, как славно и удачно всё устроилось. Крюков был хоть и бандит, но человек умный, иначе он не сумел бы вести дела с триадами. Попросив жестом позволения снять пластырь, хозяин дома сердечно поблагодарил ночного гостя и даже предложил выплатить награду, но Маса отказался. Ронин не берет денег за любовь, даже если девушка такая глупая и тощая (последних слов он, конечно, не сказал, чтобы не ранить отцовское самолюбие).
Тогда господин Крюков предложил Масе заработать: сопроводить груз в Харбин и вернуться обратно с деньгами. Предложение было принято. Покойный господин такой работы не одобрил бы, но, посмотрев на гражданскую войну в России, Масахиро Сибата перестал понимать, что такого уж страшного в наркотиках. Если человек, не нашедший в своей жизни никакого смысла, предпочитает реальности опиумные грезы — его дело. По крайней мере он не навязывает свою химеру другим людям, расстреливая тех, кто с нею не согласен.
Задание было легким, оплата превосходной. Крюков остался доволен и предложил постоянную службу, на очень хороших условиях, но в планы ронина не входило вновь становиться самураем. Кто летал за белым орлом, не полетит за навозной мухой.
Японский отец отблагодарил Масу на свой консульский лад: помог возобновить давно утраченное подданство страны Ямато. Без этого вернуться на родину не получилось бы.
Чиновник, выписывавший паспорт, спросил, какими иероглифами пишется имя репатрианта.
— «Сиба-та» — «Травяное поле», да?
Когда-то фамилия так и писалась, самым заурядным образом. Но для новой жизни Маса решил избрать иное написание, более уместное для одинокого ронина.
— Нет, «Си-бата», «Знамя Смерти».
По-другому теперь выглядело и личное имя «Масахиро»: вместо «Правдивой Широты» — «Красивый Поиск». Потому что Красота выше Правды, а после шестидесяти человеку пора переходить от широты и экспансии к прицельному Поиску окончательного смысла жизни.
— Вы всё блуждаете где-то мыслями, — вернула собеседника к реальности миссис Тревор.
Рассеянность в разговоре — правильный стиль поведения на первой стадии ухаживания, но нельзя, чтобы женщина вообразила, будто ею пренебрегают. Поэтому Маса виновато моргнул и поработал мышцами щек, чтобы они смущённо порозовели.