А иногда говорят: «Если только вам это не трудно!», «Если ты сама так решила!», «Если вас это не обременит!».
И мы послушно повторяем, мол, ах, ну что вы! Я просто мечтаю на верхней полке ездить. И вы меня ничуть не стесните, если поживете у меня всей семьей пару недель. А замуж я и сама не хочу. Хочу в выходные дни работать, мне это по сердцу! И на твой ночной звонок отвечаю, потому что не сплю. Все нормально!
Чтобы было нормально, надо честно говорить цену жертвы. Не требовать ее уплатить, но обозначить словами.
Да, я откажусь ради тебя от любви и от брака. Потому что я люблю тебя. Осознанно откажусь. Мне это очень тяжело и сердце мое разрывается. Но я это делаю ради тебя. Ты готов принять жертву? Да? Тогда просто помни об этом, пожалуйста.
Да, я вас пущу к себе пожить. Это не очень легко. Мне трудно жить в квартире с другими людьми. Но я пойду тебе навстречу, если у тебя нет выхода. Но честно тебе говорю – это непросто.
Да, я отдам тебе деньги. Ты в сложном положении. Я помогу. Но эти деньги были отложены на мой отпуск. Я не смогу поехать в отпуск. Вот, возьми.
О, как нам неудобно это сказать! Обозначить ценность жертвы. Но почему другому удобно, тому, кто эту жертву ждет? И ждет изящной легкости манер. Легкости жертвы.
А потом позабудет напрочь – мы же сами сказали, что нам это легко, нетрудно, просто!
Надо говорить честно, если от нас ждут самопожертвования. Самопожертвование – это когда мы жертвуем самим собой, вот в чем дело. Об этом можно напомнить. Честно, заранее, на берегу. Цену жертвы должны знать обе стороны. Просто знать – и все.
Все вышло из-под контроля и кубарем покатилось под откос;
бывает такой период в жизни. Хаос в мыслях, хаос в событиях; что день грядущий нам готовит – непонятно. Скорее всего, ничего хорошего. Потому что волна следует за волной. И даже план действий невозможно придумать, настолько все непредсказуемо…
Мы не можем повлиять на объективные события, не так ли? А может быть, стоит попробовать? Древние философы полагали, что микрокосм повторяет огромный Космос и связан с ним. Один мужчина в трудных и непредсказуемых обстоятельств не читал философов, но поступал так: каждый день аккуратно брился. Хотя очень плохо себя чувствовал, был слаб и тревожился за будущее. Надевал чистую выглаженную рубашку – у него только одна рубашка тогда была приличная. И аккуратно наливал себе простой суп в тарелку, ужинал ровно в восемь часов. Он один раз только мог поесть, у него денег почти не было. И заправлял каждое утро постель старым одеялом. Но ровно и красиво!