Может возникнуть вопрос: каким образом удалось похитить тяжелые рельефы, находившиеся под замком?
В 1972–1973 гг. храмовый комплекс охраняли восемь гафиров (рис. 60–61), получавших месячное жалованье 21–25 египетских фунтов — слишком мало, чтобы устоять перед искушением. Служба отнимает у этих людей много времени и требует большого внимания. Гафиры со сворой цепных псов совершают постоянные обходы всего комплекса.
Фахкри, начальник стражи, уже больше десяти лет состоял на этой службе. Он был арестован вместе со своими людьми, следствие с допросами и проверками двигалось медленно и затянулось почти на четыре года. В один прекрасный день Фахкри освободили: он отказался сообщить мне, продолжают ли находиться в заключении остальные гафиры. «Не знаю», — уклончиво ответил он. В конце концов он не выдержал и попросил оставить его в покое: «Господин Шандавиль нагнал на меня страху!» Его помощник дал дружеский совет: «Спросите инспектора города Кена, нам ничего не известно об этом деле».
Нанятых мной помощников — Мухаммеда и Ахмеда из Луксора — в день нашего отъезда из Дендеры допросили в префектуре полиции. Им задали один-единственный вопрос: оплачиваем ли мы их работу? Мухаммед солгал, сказав «нет»; Ахмед же признался, что получил от меня 15 фунтов. Позже в луксорском отеле «Савой» Ахмед признался, что он вынужден был отдать эти 15 фунтов полицейскому. «Почему?» — удивился я. «Чтобы иметь возможность снова поехать вместе с тобой в Дендеру», — ответил он с улыбкой.
Офицер луксорской полиции Хенне «милостиво» разрешил Мухаммеду и Ахмеду сопровождать нас. Это позволение стоило мне ручных часов, карманного фонарика армейского образца и четырех флаконов французских духов. Офицеру показалось этого мало, и через два дня он снова потребовал бакшиш. Не имея уже ни гроша в кармане, я отдал ему свою последнюю хлопчатобумажную рубашку цвета хаки, паркеровскую шариковую ручку и содержимое походной аптечки. «Every time at your service!»[43] — сказал на прощанье этот разбойник в полицейском мундире.
Может быть история, которую я сейчас поведаю, в чем-то не вполне достоверна, во всяком случае, я не хотел бы, чтобы одного достопочтенного учителя из ФРГ лишили пенсии. Он не крал серебряные ложки и не делал безнравственных намеков жене своего начальника — он «всего лишь» любитель египетских древностей. Давайте поговорим об учителе X., который недавно оставил свою меблированную квартиру в небольшом уютном городке.
Учитель X. — столь же незаметная фигура, как и тысячи ею коллег в провинции. Он носит потертый пиджак и брюки из магазина готового платья, экономит на еде. Тем не менее, даже если бы ему пришлось питаться только селедкой и картофельной шелухой, он все равно не отказался бы от удовольствия любоваться своими сокровищами. Иногда он кладет в сторону красный карандаш, которым отмечает ошибки в тетрадях учеников, его взор с наслаждением скользит по драгоценностям, и учителя охватывает чувство, знакомое всем страстным коллекционерам: «Боже мой, как прекрасно! И все это — мое!» Учитель X. может по праву гордиться своей коллекцией, поскольку даже крупные специалисты считают ее одной из самых уникальных и богатых.