Когда он закрыл за собой дверь, я прислонилась к ней лбом и некоторое время стояла так, спрашивая себя, почему все должно быть так сложно.
Посмотрев на часы, я посчитала, что у меня в запасе еще полчаса. Подошла к окну, отдернула занавеску. Мельбурн был прекрасен, хотя рождественские украшения на улицах солнечным летним днем с непривычки производили странное впечатление. Через несколько минут мои глаза выхватили среди пешеходов знакомую фигуру.
Коп, милый Коп. Я от души желала ему счастья.
Коп достал телефон, и во мне шевельнулось беспокойство. Кому он звонит? Он поднял глаза на мое окно, и я быстро отступила, чтобы меня не было видно. А потом мной овладели любопытство и страх, и я сквозь стекло усилила зрение и слух, сосредоточив их внизу, на павильончике, где Коп остановился поговорить.
Теперь я могла различить потрескивание и гудки в трубке, и видела лицо Копано с тревожно поджатыми полными губами. Ответил мужской голос с британским акцентом. Я замерла.
Зачем он звонит Каидану?
— Брат Каидан, — поприветствовал его Коп.
— Коп. — Голос Каидана звучал немного нервно, тревожно. — Со всеми всё хорошо?
— Да, нормально.
— Тогда чему я обязан этим удовольствием? — Тон Кая изменился, стал резче, грубее, ироничнее.
Копано помолчал. Его брови сошлись на переносице, как будто он сожалел о своем решении позвонить. Я понятия не имела, что происходит, но что бы это ни было, оно мне не нравилось.
— Анна говорит, ты не хочешь с ней общаться.
Я перестала дышать.
— Зачем ты это мне рассказываешь?
— Затем, что… — Коп прошел несколько шагов, остановился, приложил ладонь ко лбу. — Ты ей по-прежнему небезразличен. И я хочу знать о твоих чувствах к ней.
— Это тебя не касается.
Мне стало трудно дышать. Этого не должно было происходить.
— Касается, потому что ей больно. Если она тебе дорога, дай ей знать об этом. А если нет, ты должен ее отпустить.
— Чтобы открыть дорогу тебе?
— Я не стану ее добиваться, если ты против. Но ты должен мне сказать.
— Коп, это не у меня ты должен просить разрешения. Поговори с ее отцом.
— Прошу тебя, Каидан. Я не хочу ссориться.
— Конечно, не хочешь. Скажи, она уже знает про тебя?
Что знаю?
Коп притих. Потом еле слышно прошептал:
— Нет.
— Осторожнее, — предупредил Каидан без тени иронии.
— Я постоянно слежу, брат. И сейчас мне нужна твоя честность. Что ты чувствуешь по отношению к ней?
Мое тело было совершенно неподвижно, лишь горло пульсировало при ударах сердца. Скажи ему, что ему нельзя. Скажи ему, что еще любишь, — что я твоя.
Каидан хмыкнул, зло и холодно, так что я покрылась гусиной кожей. И лишь потом ответил.