— Привет! — прошептала я.
— Привет! — тихо ответил он.
Это происходило в реальности. Я сглотнула — моя грудь чуть дрогнула на вдохе — и сказала ему:
— Ненавижу Валентинов день!
Уголки его рта слегка приподнялись в печальной улыбке.
— Ага. Дерьмо, а не праздник.
Я тоже чуть улыбнулась и спросила:
— У тебя все в порядке?
Почему он здесь? Я только теперь об этом подумала.
Еще какое-то время мы лишь жадно пожирали друг друга глазами, а потом он ответил:
— Да, просто мне надо было убедиться, что с тобой все хорошо. Кажется, так и есть.
Каидан взялся за дверцу, я увидела, что она приоткрылась на дюйм, и почувствовала, как во мне нарастает паника.
Не уезжай. Пожалуйста, не уезжай.
Я сошла на мостовую, все еще боясь, что он исчезнет, если подойти слишком близко. Но мне нужно было подойти близко. Рассказать ему о пророчестве и о том, что я всегда буду любить его, сколько бы он меня ни отвергал.
Видя эти глаза, я поражалась, как это мне пришло в голову, что он действительно согласился уступить меня Копу. Неужели можно было такое вообразить? А я-то — с чего я вдруг решила, что смогу прожить без него? Один-единственный взгляд — и я уже снова принадлежала ему целиком и полностью. Тут я вспомнила чулан в Австралии, и меня больно кольнуло чувство вины.
Я была уже посередине улицы; снежинки опускались на мои ресницы, и я их смаргивала. Каидан отпустил дверцу, повернулся мне навстречу.
Это было всё, чего я хотела. Чтобы он ко мне подошел. Хотя бы на мгновение. Меня не волновало, что я, наверное, неважно выгляжу, замерзшая и запыхавшаяся после пробежки, или что весь последний год, даже больше года, он меня отталкивал. Лишь одно имело значение — он здесь, а значит, сейчас мы сможем, наконец, все исправить. И по теплоте его глаз я понимала, что он хочет того же.
Тут далеко в небе мелькнула пара точек — самых жутких и отвратительных на свете. Мы одновременно заметили их и остановились. Шептуны. Они летели довольно высоко и, похоже, мимо — просто направлялись куда-то еще по своим гнусным делам. Но все же мы не могли рисковать, нас не должны были видеть вместе.
Каидан пробормотал что-то резкое и сделал шаг назад.
Ледяной страх пробрал меня до костей, я непроизвольно попятилась и, не сводя глаз с Каидана, спиной продолжила движение между припаркованными машинами к своему подъезду. Он в последний раз взглянул на меня, сжав зубы.
— Не езди за мной. Я в аэропорт.
Я кивнула. Каидан, словно тень, скользнул в машину, плавно тронул ее с места, а я опрометью взбежала вверх по лестнице и влетела в квартиру. Я так замерзла, что меня било крупной дрожью.