Я взял ложечку и, повторяя движения Марианны, принялся отрезать краем дольки этих белых шариков и складывать в себя. Изо рта точно так же, как у Марианны, пройдут по гортани, а там остановятся в просторной емкости, уже чувствую, как начинается плавление.
– Нравится? – спросила Марианна.
– Очень, – подтвердил я, хотя у меня нет тех особых рецепторов, которыми эволюция наделила людей, могу определять разве что температуру и в некоторой мере хрупкость материи. – Да, очень!
– Вот видишь, – сказала она так довольно, словно сама создала это странное блюдо, – умеем радоваться жизни!.. А ты радуешься?.. Кстати, а сколько тебе лет, помнишь?
Я покачал головой.
– Если перевести на современное летоисчисление… гм… то около четырнадцати миллиардов… однако я не помню все четырнадцать… так, всего лишь тринадцать с хвостиком. Правда, большим. Когда элементарные частицы начали обретать массу.
Она хохотнула.
– Прикольно!.. Ты бываешь таким серьезным иногда, я бы дала тебе все пятнадцать миллиардов!
Я покачал головой.
– Пятнадцать невозможно.
Она весело изумилась:
– Почему?
– Времени тогда не было, – пояснил я. – Вообще. Как и пространства… А теперь есть то и другое, а в нем еще и мороженое. В самом деле очень вкусно! Я рад, что тебе нравится.
– Это я тебя угощаю, – напомнила она почти серьезно. – И слежу, чтобы ты выздоравливал побыстрее.
Выздоравливаю, мелькнула у меня мысль. Вообще-то и не болел, а моя отрезанность от Вселенной была намеренной. Вселенная слишком огромна, действует медленно. Если захочет здесь уничтожить жизнь прямо сейчас сама, то пройдет два-три миллиона лет, пока сюда дойдет это повеление… и тогда либо Солнце превратится в сверхновую, либо вся галактика рассыплется на элементарные частицы…
Я вздохнул, Марианна спросила по-матерински заботливо:
– Большой кусок проглотил? Смотри, не простудись!.. Я когда-то в детстве вот так ангину подхватила. Это серьезно!
Да, подумал я, серьезно. Даже серьезнее моей миссии. Я же возник здесь для такого пустяка, как уничтожение биологической жизни. Во Вселенной все четко и ясно на ундециллионы лет вперед вплоть до распада последних элементарных частиц. И никаких неожиданностей, вроде аномального возникновения этой плесени, в плане вовсе нет…
Когда Марианна подогнала автомобиль на то место к ее дому, где эти колесные устройства тоже впадают в ночное оцепенение, центральная звезда этого скопления планет только-только перешла на другую сторону неба, так это явление воспринимают люди и человеки. Небо еще не утратило большую часть видимых лучей, только тени от домов и деревьев легли на землю с другой стороны.