Вот и гуляла по ровной асфальтовой дорожке вокруг своего домика, потом прошлась по плацу, направилась к воротам. Дежурный по КПП заметил женщину, появившуюся на дороге, и высунулся из окна, чтобы лучше её рассмотреть. Комендант снова будет высказывать ей за то, что покинула помещение. Она развернулась и двинулась в сторону вертолетной площадки, которая сегодня пустовала: начальство базы по вторникам отправлялось в Париж на штабное совещание.
Солнце, изумрудная листва, дуновение ветра – всего лишь полгода назад, когда в фешенебельных отелях Хорватии и Турции, в ночных клубах и игорных домах она изображала перед Рушди вдову полковника бельгийской армии, озлобленную на весь европейский мир и жаждущую мести, Диана и предположить не могла, что будет предаваться этим пенсионерским радостям.
Но сейчас ей было приятно неспешно прогуливаться, не контролируя ежесекундно всю окружающую реальность в пределах прямого видения, не играя роль, не просчитывая пути отхода в случае внезапной опасности… На свежем воздухе ей всегда хорошо думалось. Хотя думать особенно было и не о чем: старые дела закончены, новые не начаты…
В памяти само собой всплыло тиходонское дело – гораздо менее значительное, чем разоблачение и поимка Рушди, сущая мелочевка. Но почему-то оно вспоминалось снова и снова. Кира Быстрова – молодая женщина, которую она втёмную вводила в «алмазную» операцию… Тихая, вся какая-то образцово-показательная, словно вывалившаяся из бабушкиных книжек… Рядовой бухгалтер, тянувшая трудовую лямку за жалкие гроши, не избалованная мужским вниманием… Кира Быстрова, впоследствии Бойер…
Она быстро адаптировалась в новой жизни и оказалась очень шустрой и предприимчивой, даже вышла замуж за лихого и симпатичного капитана DRM. Хотя во многом это не ее заслуга, а тех, кто дергал за ниточки. И основным оператором была, конечно, Диана Сорель – именно она сыграла роль доброй феи, с её лёгкой руки началось преображение, в результате которого серая тиходонская мышка стала зажиточной парижанкой.
Диана прокрутила в голове их первую встречу, ещё раз перебрала все диалоги, вспомнила, какие оценки давала взятой в разработку девушке. Кира не вызвала хлопот. Хороший, податливый материал. Манипулировать ею было даже скучновато – настолько это было легко.
Наклонившись, она аккуратно сорвала распустившийся пушистый одуванчик.
Да, разработка Киры Быстровой-Бойер была из тех, которые со студентами разведшколы обычно не разбирают: слишком просто, учиться тут нечему. А всё-таки почему-то она возвращается к этому делу снова и снова. Что-то её держит. Симпатия? Пожалуй, девушка действительно располагала к себе, вызывала светлые эмоции. Но Диана никогда не страдала природной сентиментальностью, тем более что объекты нейтральны: они не могут вызывать ни симпатию, ни антипатию. Как гигиенические прокладки или фуа-гра в «Максиме»…