— Эх, Белова, ты столько всего теперь знаешь, что тебя проще убить, чем заставить замолчать.
— Вы поэтому меня за своего брата сватаете, чтобы все в семью? — девушка достала из рюкзака сумочку, зеркальце и приводила себя в относительный порядок.
— Нет, — совершенно честно соврал я. — Для меня было бы лучше, если бы вы вообще не встречались.
— Тогда почему?
— Из мести. Этот засранец, как только повзрослел, стал меня моими знакомствами попрекать. Должен узнать, что это такое, когда одна и та же перед глазами туда-сюда мелькает. То, что он кандидатскую защитил, не оправдание для вот таких нравоучений.
— То есть, — осторожно спросила Ира, — нужно как вы, одному жить?
— Ну почему одному, у меня есть кот, — потрепал я животинку за уши. — Знаешь, как в песне — кот тебя не бросит, лишнего не спросит…
— Там про друзей.
Я только вздохнул. Не рассказывать же девушке, что бывают такие друзья, которые всю жизнь не разлей вода, а потом один другому шлеп черную кляксу на лоб, и все, конец дружбе.
Разговоры по душам — это хорошо, но шли-то мы сюда за другим. Точнее говоря — за другой.
Гражданка Урука предусмотрительно не дала координаты своего коммуникатора, ну да, мало ли что, раз у нее проблемы, наверняка поставила блок. В поселении, окружавшем центральное место культа — террейру, было порядка четырех десятков хижин, пять стояли обособленно — для гостей великого шамана, говорящего с богами, а остальные, значит, для местных. Одаренного можно обнаружить на расстоянии, если он что-то там псионит себе, и такой в поселке был всего один — в террейру.
Зу Маас-Арди отличное место нашла, чтобы я ее спас. Прям найди то, не знаю где.
— Сиди здесь, — сказал я Беловой, — никого не впускай. Тогда и выпускать не придется. Если что, стреляй, не стесняйся. А я по делам отлучусь.
— Могли бы, Марк Львович, все дела в лесу сделать, — не удержалась Ира от подколки.
— Юмор у подчиненных приветствую, даже такой.
Распахнул хлипкую дверь. Ире показалось, что я вышел на улицу, тем, кто стоял поодаль — что дверь просто распахнулась от ветра, а потом захлопнулась обратно. Поселком это скопище ветхих построек можно только формально было назвать, тут каждый спал, жрал, гадил и отдыхал где хотел, все пространство вокруг было вытоптано, замусорено и воняло — для аутентичности. Прошелся на другой конец селения, из центрального здания, представлявшего собой бублик с площадкой посредине, вышла пожилая белая пара в сопровождении трех оборванцев, женщина с восторгом смотрела вокруг, на кучки дерьма, мужчина — тот тоже какой-то воодушевленный шел, видимо, это те самые богатые гринго, которые для шамана ничего не жалеют.