Всех нас клонило в сон, но останавливаться не хотелось, даже на обед, хотелось найти хоть условно безопасное место. К трём часам дня, когда Нэнси всё же не выдержала и заснула у меня на плече, мы выехали на берег озера. Озеро было довольно внушительным и, судя по относительно чистой воде, проточным. По идее, тут должна была водиться рыба, но к рыбалке у нас душа не лежала. Зато заинтересовала обильная растительность по берегам, можно сказать, что озеро это по периметру обступал лес, полоса его была шириной метров пятьдесят, а кое-где ещё больше. Росли здесь также кустарники и сочная трава. А к радости нашего парогенераторного друга здесь оказалось немалое количество бурелома, который мы тут же стали ломать, рубить на куски и засовывать в ненасытную топку.
Накормив машину, мы оставили Нэнси дремать, а сами отправились на разведку, Шурик взял автомат, а я не расставался со своим ружьём, которое зарядил так полюбившейся мне огненной картечью. Озеро казалось абсолютно спокойным, кое-где видны были островки водорослей, изредка плескалась рыба (надеюсь, что рыба, а не генно-модифицированный спрут). На другой стороне, у берега виднелось подозрительное скопление каких-то кочек, что это было, определить отсюда было сложно, да и бинокль помогал слабо. Просто серые холмы, торчавшие из воды.
На то, чтобы обойти озеро, у нас ушло минут сорок. Мы вышли на другой берег и аккуратно, стараясь не шуметь и держа наготове оружие, стали спускаться к воде. Берег был песчаным, я даже подумал, что неплохо было бы здесь позагорать в шезлонге с пивом. Наконец, ветки расступились и мы смогли воочию увидеть, кто обитает в этом озере.
— Что за?..
— Не могу сказать, — ответил ему я, хотя, конечно, здесь я покривил душой, вид этот мне был прекрасно известен, по-латыни он назывался Hippopotamus amphibius, а по-русски — просто бегемот. И было их здесь под сотню, и все они спокойно сидели в воде, периодически откусывая какую-то водную растительность.
— Северная треть Среднерусской равнины? — уточнил я, — Уральский хребет поблизости. Это примерно Республика Коми.
— И? — спросил Шурик, не отводя взгляда (и ствола) от кучи упитанных гиппопотамов.
— И бегемоты, — спокойно ответил я, — настоящие, довольно крупные, непонятно, как переносят зиму, что едят, почему их тот чёрный дух пустыни не трогает. Ничего не понятно. Но они есть. Сам видишь.
— Ну, Нэнси ведь говорила, что климат здесь теплее стал.
— А бегемоты из Африки телепортировались?
— А если из зоопарка? — предположил Шурик, — жили, допустим, самец и самка, зоопарк развалился, они вышли на свободу и… вот.