Диверсификация. В новой религиозности складывается все более сложные системы взаимодействия религиозных и культурных традиций, стилей, образов жизни и т.д. Если принцип "включения" приводит к эклектике, то принцип диверсификации указывает на переход от эклектики к системной сложности, на формирование множества связей и отношений между первоначально разнородными элементами.
Эзотеричность. Л.Г. Ионин понимает под эзотеризмом не какие-то оккультные учения и практики, но групповую дифференциацию полистилистической культуры (вместо характерного для моностилистической культуры официального консенсуса). Каждая из "эзотерических" групп обладает собственной сакральной доктриной, картиной мира, символикой, внутренней иерархией и т.д., что приводит к автоматическому исчезновению согласия. Вместе с тем, эзотеризм (в прямом смысле этого слова) новой религиозности не приводит к размежеванию общества по принципу "свои - чужие" (что свойственно скорее новым религиозным движениям), поскольку границы между религиозными учениями размыты. То есть, эзотеричность новой религиозности симулируется и существует лишь на уровне идеи избранничества, на самом же деле новая религиозность вполне открыта и ее стилистическое разнообразие совсем не препятствует "официальному консенсусу" (который заключается в утверждении о том, что все религиозные традиции равнозначны).
Негативность. Подобным образом, нельзя говорить и о негативности новой религиозности, то есть, о ее социальном нонконформизме. Напротив, потребители новой религиозности - это, как правило, преуспевающие или стремящиеся к преуспеянию члены общества, не имеющие серьезных протестных настроений. Иллюзорность новой религиозности приводит не к отстранению и отказу от существующего порядка[317], но к фактическому примирению с ним.
Ателеология. Наконец для полистилистической культуры характерен отказ от признания какой-либо цели развития культуры, общества, цели и смысла человеческого существования, и т.д. Но новая религиозность в целом телеологична, поскольку она ориентирована на поиски "новых смыслов" (по выражению В.В. Налимова), пусть даже и иллюзорных, но понятных и приемлемых для современного человека. При этом сохраняется характерное для эпохи модерна эволюционистско-прогрессистское объяснение цели социокультурной динамики (только теперь с "космическим" уклоном).
Таким образом, новая религиозность вполне вписывается в общий контекст полистилистической (постмодернистской) культуры, хотя ее некоторые черты (отсутствие культурного эзотеризма, позитивность и телеология) отсылают нас к предшествующей моностилистической культуре (эпохи модерна). Если же трактовать новую религиозность в свете концепции П. Сорокина, то ее следует отнести к формирующейся интегральной культуре