По кивку Рихтенгдена майор Шлиман протянул Трескову тонкую папку. Хённинг внимательно прочитал два листа машинописного текста и поднял глаза на офицеров Абвера.
— Я арестован?
— Как вы совершенно верно заметили, полковник, мы не из гестапо, так что об аресте можете забыть, — сухо ответил Рихтенгден, — вот только впредь я бы рекомендовал вам тщательнее следить за своими словами. Сейчас мы зададим вам несколько вопросов о русском стрелке, свидетелем охоты на которого вы были в сентябре, и я буду вам весьма признателен, если для всех, кто станет спрашивать вас о том, что от вас хотели люди из Абвера, вы ограничитесь рассказом именно об этой части нашей беседы. И вот еще что. Через несколько дней вас переведут в Берлин, в штаб формируемой танковой армии, командование которой поручено генералу Роммелю. Мы рекомендовали вас генерал-полковнику Гальдеру, как весьма перспективного штабного офицера, и он надеется, что ваше появление в столице пойдет на пользу общему делу нашей победы над врагами Рейха. Я достаточно ясно изъясняюсь?
— Более чем, герр оберст, — кивнул фон Тресков, ощущая, как его начинает отпускать запредельное нервное напряжение, постепенно сменяясь совсем другими чувствами.
Полностью снять блокаду Ленинграда не удалось. Несмотря на очень бодрое начало операции, войска Волховского фронта смогли добиться лишь частичного успеха. Генерал- полковник Кюхлер, подстегиваемый угрозами расправы из Берлина, смог перегруппировать свои дивизии и заставить их вгрызться в мерзлую землю юго-западнее Мги.
После недели упорных боев вторая ударная армия заняла Любань и продолжила наступление вдоль Московского шоссе. Воспользовавшись тем, что все доступные резервы немцы перебросили против генерала Клыкова, войска Ленинградского фронта прорвали фронт и смогли продвинуться на пять-семь километров навстречу бойцам второй ударной.
Прекрасно понимая, что вот прямо сейчас русские отрежут дивизии его левого фланга и прижмут их к берегу Ладоги, фон Кюхлер приказал своим войскам немедленно отходить из района Шлиссельбурга и Синявино. Именно эти дивизии в итоге и остановили дальнейшее продвижение второй ударной армии, а наступление войск Ленинградского фронта выдохлось само собой — защитникам осажденного города удалось выделить для этой операции слишком мало сил и боеприпасов.
Разгромить группу армий «Север», как это планировала Ставка, не получилось. Тем не менее, в блокаде Ленинграда удалось пробить изрядную брешь. Уход немцев из Шлиссельбурга и Синявино привел к образованию двадцатикилометрового коридора вдоль берега Ладожского озера, соединившего город с «большой землей». На этом силы Волховского фронта окончательно иссякли, и генерал армии Жуков отдал приказ войскам перейти к обороне.