Отрочество 2 (Панфилов) - страница 127

В три часа пополудни буры окончательно взяли высоты, и неудержимо потекли на Ледисмит.

Развить наступление помешал ливень, и если поначалу стороны не обращали внимания на буйство стихий, то позже многим пришлось думать не о наступлении или обороне, а о спасении от разгневанной Природы. Водные потоки, собираясь на склонах, в низинах становились страшной силой, сбивающей с ног лошадей и уносящей прочь здоровых мужчин.

Потоком воды сбило Пономарёнка, закрутило в мутных перекатах. Сбросив винтовку, он боролся за жизнь и…

… оказался в расположении британцев. Хлопнув себя по боку и не нащупав сорванную кобуру, он медленно поднял руки.

В обличии шотландского стрелка напротив стояла сама Смерть… Несколько томительных секунд, и Смерть повелительно шевельнула стволом.

Несколько сот метров под ненавидящими и безразличными взглядами британцев показались Голгофой, но…

… оказалось, всего лишь плен…

К утру британцы капитулировали и город пал. Буры праздновали победу, и решительно никто не пытался организовать преследование разрозненных вражеских частей, прорывающихся к своим. Немногочисленных пленных они увели с собой, как живое свидетельство собственной доблести.


[i] То есть бурами из Оранжевого Свободного Государства. У буров де факто и де юре, существовало к тому моменту ДВА государства – ОСГ и Трансвааль.

[ii] Ракеты Конгрива в 1880-х годах были В ОСНОВНОМ сняты с вооружения (к этому времени они применялись почти исключительно в колониальных частях), но применяли их до Первой Мировой включительно, в основном в авиационных частях.

Глава 26

Выйдя от Жубера, я выдохнул и остался стоять на затенённой веранде, держа в руке широкополую шляпу и кусая напряжённо губы, вслушиваясь зачем-то в стрёкот цикад. Надежда на помощь генерала рушилась карточным домиком…

… он умирал.

Восковое лицо главнокомандующего, полупрозрачные пергаментные веки, а главное – нездешний вид. Он уже ТАМ.

Старинная Библия на одеяле, старческие руки поверх… ещё недавно сильные руки пусть и немолодого, но полного жизни мужчины, способного свернуть шею бычку, а теперь… так внезапно… Перебирают беспокойно по обложке старческие длани, ища утешение в семейной реликвии.

Во время штурма Ледисмита его сбросила лошадь, испугавшаяся близкого разрыва снаряда. Тогда, в горячке боя, он снова сел в седло, и наверно – зря. Ему бы отлежаться… Несколько дней генерал чувствовал себя неважно, но никому не жаловался, а потом разом – слёг, да так и не встал.

Все мои просьбы посодействовать судьбе Мишки – побоку. Жубер в принципе держит своё слово, но это прежний Жубер, а этот касается только беспокойно Библии, да дышит тяжело, постоянно проваливаясь в забытье.