— Я не причиню тебе зла.
Девочка улыбнулась — зубы были острые, как иглы и наверняка хватка бульдожья.
— Ты — мне? — голос был похож на бульканье, слова различались с трудом. Но я только пожала плечами.
— Советую присмотреться повнимательнее. Не тебе со мной тягаться, девочка.
Она недовольно сощурила глаза и всмотрелась в меня. На лице отразилось удивление пополам со страхом. Я решила уточнить.
— Я не трону тебя. Я обещаю.
Она недоверчиво скривилась и вместо ответа скрылась в глубине. Надеюсь, останется здесь, а не уплывет искать другой омут — только благодаря ей этот еще не зарос как все соседние. Видимо, речка часто разливалась по весне.
Быстро скинув одежду, я скользнула в ледяную воду — ключи и впрямь били со дна. Однако это меня взбодрило, я вымылась собственноручно сделанным составом из мыльного корня и наконец-то выбралась на берег чистая. Расслабленно легла на холодную землю, уставившись в голубое небо.
Немногие бы решились по весне голышом сидеть на земле. Но мне простуда не грозила — я была частью этой земли. Она, как и лес, приняла меня. Я чувствовала ее биение, спокойное, только просыпавшееся, пропитанное соками и мирное. За один этот мир я готова была остаться жить тут навечно.
* * *
К середине июня я, наконец, закончила разгребать сарай и курятник, наняла Гришку с Генкой за ящик водки отремонтировать мне забор и вздохнула с облегчением. Можно было начинать жить спокойно.
В палящем июньском зное я притащила лестницу к чердаку сарая и втащила туда поддоны с травами. Вытерла пот со лба и выглянула наружу, оглядывая владения. Два дружка-алкоголика в поте лица строгали доски и приколачивали к поперечным. В третьем часу дня никто больше не отваживался высунуть нос на улицу, разве что любопытная обгоревшая мордашка Машки сверкала красным носом из шалаша на окраине засеянного пшеницей поля. Я помахала ей и покосилась на пустой речной пляж. Обгорю, не обгорю?
Нет, все же стоит попозже выползти.
Решив так, я ушла в дом, с удовольствием окунувшись в прохладу. По такой жаре ничего есть не хотелось, поэтому я напилась самодельного кваса, томившегося в одной из бочек — весь май таскала из леса в пластиковых бутылках — и залила водой гречку. Кота уже третий день не было и без него, хоть я здесь и обжилась, было не очень уютно.
Стук в дверь не застал меня врасплох — я услышала незнакомые шаги еще от калитки и успела налить в кружку кваса.
Однако подготовиться к посетителю не смогла. На кухню вошел мужчина в полицейской форме. Будь я на пяток лет помоложе, оценила бы его светлые волосы и серые глаза, плескавшуюся в них спокойную уверенность и легкую иронию. Это был тип вечного мальчишки, только с мужским лицом — слегка уставшим, осунувшимся, четко очерченными линиями подбородка и носом с почти незаметной горбинкой…