Голова гудела, глаза жгло и щипало от недосыпа, но она послушно сползла с кресла и направилась к выходу.
— И, Инире… — девушка обернулась, уже взявшись за ручку двери.
— Корсак не вариант для бастарда в бегах, — сухо обронил Приаш, не смотря ей в глаза.
Хлопнула дверь, она выскочила из библиотеки, опасаясь, что иначе они снова разругаются.
Пока Инира пыталась привести себя в чувство под струями горячей воды и придумывала, что бы ответить подругам на закономерный вопрос «А где ты шлялась целую ночь?», Виктор остался в библиотеке. Прежде, чем рассказывать все девчонке, он был обязан убедиться. Прямо скажем, он отчаянно надеялся, что увиденное в ее воспоминаниях совсем не то, чем кажется. В противном случае они в огромной, огромной беде…
Плакали его мечты о возвращении доброго имени семье Приаш…
Если только он не сработает быстрее королевских дознавателей.
Когда Инира выползла из душа сонной мухой, общежития были пусты. Она бегом припустила к своей комнате, поспешно влезая в платье, набросила плащ и уже открыто помчалась вниз — теперь они пользовались черным ходом из башни. В утреннем свете масштабы разрушения выглядели еще более угрожающе. Каменная груда, казалось, была немым предупреждением о том, что могло случиться с глупой маленькой Инирой, если бы она все-таки шагнула на мост. После душа голова немного прояснилась и она уже не была так уверена в том, что рассказывала лорду-директору (будь он трижды неладен). Сейчас казалось, что она не сделала последнего шага — открыла дверь, увидела, как рушится мост, отступила назад, запнулась и ударилась головой. Воспоминание было не слишком уверенным, через него то и дело прорывалось другое — пустота под ногами и отвратительное чувство падения… Но если она жива и здорова, быть этого просто не могло. Нужно будет сказать Приашу…
Инира представила, как это будет звучать, и хмыкнула под нос. Да уж. Учитывая их теплые отношения, не приходится сомневаться в его реакции.
Пока она добиралась к главной башне через улицу, завтрак закончился и на распределение она успела в последний момент, когда первокурсников уже торжественно построили рядами в центре зала. На ступенях к аудиториям стояли льеры — она видела льеру Катри и Оливера, светившегося, как начищенный медяк. Больше из дальнего ряда, куда под шиканье окруживших их студентов она пробралась, ничего видно не было. Инира встала рядом с Викторией, предпочитавшей не высовываться на передовую, и перевела дух. Успела.
— Первокурсники! — усиленный заклинанием голос Приаша разнесся по залу, вызвав эхо, еще долго бродившее по коридорам. Все мгновенно замолчали, слышно было даже, как они дышат. В этой тишине очень отчетливо прозвучал чей-то манерный вздох: