Больше всего ужасали выявленные регулятором случаи загрязнения биологических материалов, когда в рассматриваемые образцы по неосторожности попадали инородные материалы. Риск подобных ошибок был особенно велик в специализированных центрах помощи жертвам сексуального насилия и в полиции, где были обнаружены «ряд вызывающих опасение проблем, связанных с загрязнением биологических образцов» при медицинском осмотре подозреваемых и их предполагаемых жертв (12). Так, в одном таком примере следы ДНК из образца, взятого у одной потерпевшей в таком центре, были обнаружены в мазках другой потерпевшей по совершенно другому делу, проходившей осмотр в том же самом учреждении. В другом случае одного и того же медработника попросили осмотреть и потерпевшую, и подозреваемого по одному и тому же делу. Если бы ДНК подозреваемого была обнаружена в мазках потерпевшей, то это стало бы достаточно убедительным доказательством того, что сексуальный контакт состоялся, однако действия медика, проводившего обследования, полностью бы дискредитировали любые подобные результаты. Нельзя было бы с точностью установить, была ли ДНК передана в результате прямого контакта между потерпевшей и подозреваемым или же она была перенесена с одного образца на другой в ходе обследования. Если дело было в последнем и факт загрязнения не был выявлен или предан оглашению, то в итоге мы получили крайне убедительные – но при этом потенциально в корне неверные – экспертные доказательства вины потерпевшего, на основании которых присяжные могут вынести обвинительный вердикт.
Миф о беспристрастности государственных органов
Дело, конечно же, не только в компетенции или, скорее, ее отсутствии. Еще одним предположением, лежащим в основе Следственного судопроизводства, является то, что мотивы государства безупречно чисты.
И хотя принцип бритвы Хэнлона гласит, что нельзя списывать на злой умысел то, что может быть объяснено банальной халатностью, британская история наглядно демонстрирует, что недобросовестность со стороны государственных органов обвинения – это не просто фантазии людей с активной гражданской позицией.
И действительно, Уоррену Блэквеллу был предоставлен второй шанс на апелляцию только благодаря комиссии по пересмотру уголовных дел, учрежденной в 1995 году после череды, пожалуй, самых знаменитых ошибок нашей судебной системы – ряда обвинительных приговоров 1970-х годов по обвинениям в причастности к серии терактов, приписываемых Временной Ирландской республиканской армии[16].
Бирмингемская шестерка[17], Гилфордская четверка