Подобная манера предоставления информации, пожалуй, является отражением общественного настроя. Никому не хочется думать, что система может подвести. Мы верим, что человек за решеткой заслуживает там находиться. Гораздо приятней радоваться тому, что полиция засаживает плохих, чем зацикливаться на случаях, когда страдают невиновные.
Но проблема тут уходит гораздо глубже желания понравиться публике. То, как мы обращаемся с этими людьми – обычными мужчинами и женщинами, – скормленными машине правосудия, изувеченными, потрепанными, заточенными в четырех стенах и годы спустя выплеванные обратно на улицы, не имеет ни малейшего оправдания.
Разумеется, не каждый отмененный приговор является следствием установленной невиновности. По некоторым из успешных апелляций был проведен повторный суд, по результатам которого обвиняемый был снова осужден.
Когда справедливость в итоге все-таки восстанавливается и клерки Апелляционного суда отправляют по факсу в тюрьму постановление об освобождении, вы оказываетесь на тюремной парковке с выданными на руки стандартными 46 фунтами на дорогу в кармане, свободный человек, но только застывший во времени. Готовый начать свою жизнь с того, на чем ее оставил, однако с ужасом обнаруживающий, что его жизнь была промотана в ускоренном режиме без его участия. Если в тюрьме были проведены годы, то отсутствие работы, друзей и психическая травма будут вас в этот момент беспокоить меньше всего, – первым делом необходимо понять, где в эту ночь он найдет себе ночлег.
Освобожденному невиновному во многих отношениях приходится хуже, чем освобожденному преступнику: последний хотя бы получит помощь государства с интеграцией в общество. Офицер службы пробации поможет условно-освобожденным получить крышу над головой либо заручиться поддержкой психолога. Ничего из этого ошибочно осужденным не светит, – они просто покинут здание без лишней суеты. Удачи со склеиванием осколков своей жизни, приятель.
Виктор Неалон знает это чувство не понаслышке. После отмены его приговора его вывезли из тюрьмы Уэйкфилда и бросили на железнодорожном вокзале с 46 фунтами в кармане. Лишь благодаря помощи незнакомых людей, включая одного журналиста и парламентария, ему было где жить, пока он пытался заново собрать свою жизнь (13).
Окончательный плевок в лицо последовал, когда он попытался подать на выплату компенсации. Конечно, деньги в принципе не могут возместить человеку семнадцать потерянных лет жизни, равно как и вечное клеймо насильника, однако это было бы хоть что-то. Жест доброй воли со стороны государства в виде извинения за явную судебную ошибку, – хотя бы на это он же должен был рассчитывать. К несчастью мистера Неалона, он стал одним из многих жертв жесточайшего контроля со стороны государства над выплатами компенсаций для ошибочно осужденных.