В распоряжении имеются все строительные блоки, из которых можно построить что-то грандиозное. И мне пришло на ум, что, пожалуй, именно поэтому так сложно поднять шумиху. Неоспоримое превосходство того, как мы вершим уголовное правосудие, – не то что эти двинутые американцы, – заложено у нас в менталитете. Если люди что-то и узнают о нашей системе правосудия, так это то, что она лучшая в мире. Если попросить их обосновать, они запросто могут запнуться и пролепетать что-нибудь про Великую хартию вольностей, однако саму суть они усвоили. Возможно, подобная слепая вера и ведет к заблуждениям, а также к тому разрыву, который наблюдается между нашими словами друг другу о нашей правовой системе и нашим пониманием ее работы на практике.
В конечном счете это возвращает нас к различию, проведенному в начале главы Уильямом Гаддисом, между законом и правосудием. У нас есть система законодательства. Если за ней правильно ухаживать и снабжать необходимыми ресурсами, то она также является и системой правосудия. Только вот синхронность никто не гарантирует. Когда принципами правосудия пренебрегают, нам только и остается, что лепетать цитату Гаддиса. В книге «Frolic of His Own» проводится угрюмое различие между зациклившейся на себе алчной юридической профессией и забытым коллективным понятием правосудия. Я не имею права оспаривать его критику американской судебной культуры 1990-х годов. Более того, я бы согласился, что закон, как в США, так и в Великобритании, на протяжении истории частенько расходился с правосудием, причем вина за это лежала на работающих в системе людях, – адвокатах и судьях, – не реже, чем на самой системе. Но если говорить об Англии и Уэльсе 2018 года, то я бы сказал, что расхождение между уголовным законодательством и уголовным правосудием лежит где-то еще. Речь идет не о каком-то внутреннем враге, предающем наши идеалы правосудия, – нет, врага нужно искать снаружи. Вся опасность сегодня исходит не от исполнителей, а от руководства, – это государство переставляет фигуры и дергает за ниточки, управляя беспорядочными танцами, рассмотренными нами на страницах книги.
Как бы то ни было, конечный результат тот же самый. Как только мы теряем правосудие из виду, оно убегает куда-то прочь, оставляя нас с номинальной законодательной системой, но уже без системы правосудия.
Пока мы не поймем и не признаем этого, предпосылкам для улучшений взяться будет попросту неоткуда. Заезженная пластинка будет и дальше проигрываться по кругу. Ошибочные обвинительные приговоры, рассыпающиеся позиции обвинения, проваленные расследования, недофинансированная защита, постоянные задержки, повторяющиеся переносы, ошибки при разглашении материалов и ведомственное безразличие будут и дальше осуждаться в комнатах для облачения. Все эти проблемы, проанализированные и понятые в юридических и академических кругах, и дальше не будут их покидать. Те, кого превратности судьбы еще не завели в зал суда, и дальше будут их игнорировать, а те, кого система призвана защищать, будут и дальше страдать от них в тени безмолвия.