В этот момент к нам подошла хозяйка с завтраком для лорда на подносе и конвертом с незнакомой мне печатью.
– Это принесли для вас несколько часов назад, лорд Кроули, – доложила женщина. – Я не стала вас будить, так как посыльный сказал, новости не заставят вас изменить планы и вернуться в Локшер.
Кроули нахмурился, беря в руки конверт, и сломал печать:
– Это уже мне решать, – произнес он, доставая сложенное вдвое послание.
Я же резко передумала уходить:
– А можно мне еще кофе? – попросила хозяйку.
– Конечно, преподобная, все, что вы попросите, – расплылась та в улыбке, убегая за новой порцией.
– Да благословенны будут дни ваши, – поблагодарила я ее вслед, а сама уже косилась на Кроули.
Он читал, и лицо его с каждым мгновением превращалось в камень. Если минуту назад его настроение казалось прекрасным, то сейчас можно было только догадываться, какая буря бушевала внутри.
Дойдя взглядом до низа письма, Кроули скомкал послание и, положив комок на пустое блюдце, щелкнул пальцами. С них сорвалась алая искра, объявшая бумагу и превратившая ее в пепел.
Тоже маг – сделала выводы я, хотя в этом и раньше сомневаться не приходилось. Если Кроули был Тенью, то и уровень его явно повыше, чем мои бытовые фокусы.
– Что-то случилось? – словно невзначай поинтересовалась я.
– Да, аббатиса. Случилось. Градоправитель Локшера лорд де Сент был найден убитым у себя дома вчера утром, – мрачно заявил Кроули, отодвигая тарелку с едой, будто у него пропал аппетит.
Странная реакция, удивившая меня. Или это искусная игра, чтобы выглядеть «ангелочком» в моих глазах?
Скорее, второе, лорд же мечтал жениться на принцессе и получить протекции от короля, а значит, ему будет не с руки, если приставленная аббатиса доложит духовенству, что потенциальный наместник буквально плясал от радости, узнав о смерти своего конкурента.
Гораздо более выгодно будет выглядеть ситуация, когда Кроули белый, пушистый и расстроенный кончиной бывшего владельца города.
Хозяйка тем временем вернулась с горячим кофе и молча поставила передо мной.
– Вы расстроены, лорд Кроули? – спросила я, беря в ладони чашку и совершенно не замечая, что она обжигает мои руки. Сохранять собственное спокойствие в этот момент оказалось слишком сложно. Появилось даже желание вылить напиток прямо на черные вихрастые волосы этого подонка. – Были дружны с этим человеком?
– Нет, – ответил гад. – Я его ненавидел, но я раздосадован.
– Чем именно? – продолжала спрашивать я, все еще борясь с желанием членовредительства.
– Тем, что этот старый козел сдох так не вовремя. – Кроули нервно постучал пальцами по столешнице, а после резко поднялся из-за стола, так и не притронувшись к еде. – Нам пора, аббатиса. Мы уезжаем.