– Подожди. Она женщина как, крепкая, к истерикам не склонная? Впрочем, не будем рисковать, если в спальне все закончили, предъяви ей драгоценности, вдруг чего-то не хватает. А я дом осмотрю.
Да, именно Жану, с его способностью видеть магию, стоило осмотреть дом, точнее входы-выходы. Не может здесь не стоять магической охраны. И как же ее сломали? Так-так, вот следы заклятий, ага, следы создателя сохранились, зарисуем. Дальше… Интересно, а ведь их, однако, и не ломали вовсе! Так, смотрим дальше.
Похоже, они защищали не весь дом, ну да это и невозможно, откуда столько энергии взять? Только первый этаж, но уж его перекрывали надежно.
Впустил кто-то изнутри? Не спешить, осмотр не закончен. Что на втором этаже? Тоже все окна целы, на подоконниках никаких следов – ни обуви, ни приставных лестниц. Значит, все же предательство?
Стоп! Открыт люк на чердак. Так, а на полу следы. Уже теплее! Если он спрыгнул здесь… Люк невелик, солдатиком в него не соскочишь… Ух ты, а ведь доски у люка лакированные! Не мог злыдень отпечатки не оставить!
– Капрал, одного человека сюда! И пусть мой саквояж захватит! – крикнул Жан.
Вначале измерить следы ног, записать, отметить особенности, уж какие есть, – не фото, но хоть что-то.
Потом обрабатываем доски люка… Есть! Приложился-таки, мерзавец. Эх, фиксировать пока не умеем, надо что-то придумывать. А пока аккуратно ножом отрываем доску, кладем в сторонку и показываем кулак полицейскому, чтобы, не дай бог, не чихнул в ее сторону.
Теперь пододвигаем стол, на него стул, полезли на чердак. Так, чердачное окно раскрыто, на пыльном полу следы, но смазанные, делу не помогут. Стало быть, забрался преступник через крышу. Громыхачую, однако. Но ночью он прокрался так, что никто не услышал. А наверх забрался как? Ой, нет, крыша крута, с нее сверзиться запросто, на фиг, здесь парашютов нет. По стене, конечно, плющ ползет, но взрослому человеку он не опора.
Через час Жан вернулся в спальню. Тела уже увезли. Врач подтвердил слова капрала о времени смерти несчастных, больше держать их на месте преступления смысла не было.
Капрал доложил, что, по словам служанки, из драгоценностей пропала лишь брошь. Безумно дорогая и очень приметная. Нет, господин лейтенант, наши не брали. Я всех, кто здесь был, догола раздел и сам перед ними разделся, как срамная девка, прости господи, зато уверен – мы не брали.
Отлично, подумал Жан, чужая жадность – наше счастье.
А в доме уже распоряжались другие люди. Де Романтен, Гурвиль и незнакомый дворянин лет тридцати.
– Жан, ты чем занимался? – первым делом поинтересовался интендант.