Вскоре пришли два врача и осмотрели нас с Валидом. Маму шокировало, что меня с ребенком выписывают, а не оставляют в больнице на несколько дней, как это принято в России. Я была наслышана о египетских родах и знала сценарий, но пока чувствовала себя слишком слабой и жалела, что не попросила Саида заранее договориться с больницей, чтобы остаться здесь хотя бы до завтра. Мне помогли подняться с постели и кое-как одеться, Надя взяла ребенка на руки, и мы поехали домой.
В квартире нас ждали все родственники — мать, брат с женой, сестры, их дети, и даже две тети, которых я видела всего несколько раз в жизни. К счастью, мое физическое состояние не обязывало меня ни с кем разговаривать. Я слабо улыбнулась всем сразу и никому в отдельности, и меня тут же уложили в постель. Валид в дороге заснул, но дома снова расплакался. Надя бросилась на кухню готовить ему свежую молочную смесь, а остальные женщины обступили мою кровать и начали что-то обсуждать по-арабски — я не прислушивалась. Мама сидела рядом и гладила меня по голове. Саид сказал, что его родные приготовили нам ужин и предлагают мне покушать. Я отказалась: видимо, действие обезболивающего заканчивалось; все тело болело, как после побоев; о еде не хотелось даже думать. Мы общими усилиями покормили ребенка и поменяли ему памперс. Время приближалось к полуночи, Валид вновь заснул. Гости попрощались и оставили нас, пообещав прийти завтра. Мама перетащила постельное белье в нашу комнату, а Саид временно переехал в ее спальню.
Нам предстояла первая ночевка с новым членом семьи. При слабом свете лампы я, наконец, смогла спокойно разглядеть сына. Во сне Валид хмурился, шевелил крошечными ручками и чмокал губами. Я долго смотрела на него и готовилась бодрствовать до утра, полагая, что не смогу заснуть из-за боли, но вскоре меня сморила усталость. Впрочем, полноценно отдохнуть не удалось — за ночь Валид несколько раз просыпался и будил нас с мамой.
Всю следующую неделю к нам приходили гости. Они приносили готовую еду, одежду для ребенка и оставались на несколько часов. Я абстрагировалась от всего и ото всех — мои мысли были исключительно о Валиде. Я мучительно пыталась понять его потребности и приспособиться к новому ритму жизни. Это оказалось очень непросто. Удивительно, насколько может поглотить женщину забота о крошечном человеке, которого она произвела на свет. Я перестала раздражаться и вообще выкинула из головы всех, кроме Валида. Огорчало лишь то, что я почти перестала видеть Саида. По-моему, в нашем женском царстве он чувствовал себя неуютно: боялся взять сына на руки больше, чем на несколько минут, и при первой же возможности норовил улизнуть на работу. Но даже когда муж оказывался дома, у нас никак не получалось остаться наедине. Я утешала себя тем, что это временное явление — когда-нибудь и мама, и Аят уедут, мы заживем втроем и станем настоящей семьей. Пока что Аят помогала мне по хозяйству, точнее, она делала почти всю домашнюю работу, за что я была ей безмерно признательна.