Ближе к концу вечера появились танцоры. Я не очень обращала на них внимание. От громкой музыки у меня звенело в ушах, в висках пульсировала боль, и я жалела, что правила приличия не позволяют незаметно улизнуть с собственной помолвки. Это продолжалось несколько часов, но около полуночи гости, наконец, стали разъезжаться. К нам еще раз по очереди подошли все присутствующие — и снова начались объятия, поцелуи, поздравления. Саид подолгу разговаривал с каждым и изредка переводил для меня. Когда последний гость отправился восвояси, я чувствовала себя совершенно обессилевшей. В машине я устало откинулась на сиденье и закрыла глаза. Навалилась такая усталость, как будто мне только что пришлось пробежать кросс в десятки километров — хотя я весь вечер просидела на стуле и даже почти не разговаривала.
Оказавшись в квартире, я быстро переоделась и с наслаждением залезла в ванную, затем закуталась в халат и легла на диван. Мама попыталась впихнуть в меня еду: она видела, что в кафе я не притронулась к ужину. Я отказалась и продолжала молча разглядывать потолок.
— Что с тобой, хабиби? — спросил Саид, подсаживаясь ко мне на диван. Мама только что ушла в свою комнату, оставив нас наедине.
— Все в порядке. Просто устала, — лениво откликнулась я.
— Я же чувствую, что не все в порядке. Ты не выглядишь счастливой.
— Все хорошо, — повторила я. — Честное слово.
— Хабиби, лучше скажи сразу, что не так.
Я задумалась. Огорчать Саида мне не хотелось, но он определенно собирался докопаться до истины.
— Не знаю. Наверное, я не так представляла себе помолвку. Мне всегда казалось, что это праздник для двоих, но в первую очередь — для девушки. А сегодня вокруг были одни незнакомцы, к тому же говорящие по-арабски. Хотя вы не говорите, а скорее кричите. Прости, но я не переношу шум, не люблю громкую музыку, мне просто делается плохо. Чувствую себя совершенно разбитой.
— Извини, — тихо сказал Саид.
— Нет, нет, ты ни в чем не виноват. Наоборот, я очень признательна тебе и твоим родным, которые организовали этот праздник. Мне даже неловко жаловаться. Я рассказала только потому, что ты настаивал.
— Я виноват, раз тебе плохо.
— Саид, перестань, — я приподнялась и обняла жениха, — мы же не дети. Я понимаю, что у вас свои традиции. Все в порядке. Главное, что скоро мы поженимся и будем жить вместе, вдвоем. Это все, чего я хочу.
— Спасибо.
— Не за что. Я знаю, что тебе тоже непросто. Было бы проще жениться на египтянке.
— Зачем ты так говоришь? Я же тебя люблю.
— И я тебя. Мы со всем справимся, да?
— Конечно. Ты что, плачешь?