— Договаривай.
— Или растерялся, когда жизнь потребовала от тебя конкретных действий.
— Зато вы на действия скоры. Только, по мне, не действия это, а мордобой.
— Жаль мне тебя, Сергей Валентинович, я думал, что ты заблуждаешься, а ты…
Последние слова Десницкого резанули по самому больному. Тарков медленно опустился на стул, с трудом передохнул.
— Подожди, Иван, — тяжело заговорил он. — Давай уточним. Мы же с тобой столько лет… Ты же знаешь меня. Ты видел все, что я делал в районе. И вообще, обком меня в чем-нибудь упрекал? Осуждал когда? Теперь все вспомнили, и праздники, и банкеты. А для кого я устраивал эти «коллективные попойки»? Вы же меня При Басурмине на трибуну тащили, в президиум сажали. Значит, тогда я все делал правильно? А теперь все вы умылись живой водой и народились заново! Вывернулись наизнанку и стали другими. Значит, и я… тоже должен выворачиваться?
Тарков вскочил, заметался по кабинету, остановился около стола и кулаком грохнул по крышке.
— А я не хочу выворачиваться! Я был и буду таким, как есть! Я иду по жизни одной дорогой, я единый человек, из одного материала вылепленный, что шкура, что нутро, что печенка! Выверни меня — я и там такой же. А ты, оказывается, под кожей совсем другим был? А завтра вместо Дальнова — Близнов или Тьмутараканников придет, ты опять наизнанку вывернешься? И от меня этого потребуешь? Чего молчишь?
— Сказать? — спросил Десницкий, не поднимая головы.
— Давай! Не стесняйся!
— Действительно, тебя я знаю давно. Погоны полковника НКВД, которые ты надел перед войной, переродили тебя. Прогнил ты весь насквозь за те годы. Я знаю, что ты ответишь, и все же спрошу: зачем ты позволил Взвалить на себя ответственность за судьбы тысяч людей, если они совсем не нужны тебе и не интересны, если они для тебя — лишь средство?
Тарков медленно повернулся и, осторожно переступая ногами, как будто шел по проволоке, направился к окну. Не оборачиваясь, глухо проговорил:
— Умный ты, Десницкий. Далеко пойдешь, раз сумел так быстро уловить недосказанное в речах Дальнова.
В кабинете установилась тягостная тишина. Было слышно, как за дверью, в приемной, пулеметом строчит пишущая машинка. Тарков быстро пересек кабинет, но у порога остановился, отрывисто бросил:
— Буду ждать, Иван, в районе, дела тебе с радостью передам.
— Дурак! — не сдержался Десницкий.
— Ну вот, наконец-то поняли друг друга! — хрипло рассмеялся Тарков и вышел из кабинета.
Прямо из обкома Тарков направился в главк, к своему старому другу Савельеву, о которым вместе приехал в Магадан. Работал тот в техническом управлении главка, работа ему нравилась, но годы брали свое. Да и проводимая в области перестройка системы управления промышленностью не принималась его сознанием, он твердо решил? как только подойдет время льготной пенсии, в тот же год уедет на материк, Тарков застал Савельева в кабинете. Они обнялись. Савельев изучающе поглядел на Таркова.