– Кого там еще принесло? – Зорг и не думал осторожничать, он рывком распахнул дверь, и спустя мгновение Алестия и Сирис услышали самодовольное: – Мануэль Шугард, какая неожиданная встреча. Соскучилась?
– Век бы не видела твою смазливую рожу, Зорг. – Подруга Аля решительно отодвинула эльфа в сторону и зашла в гостиную. – Привет всем.
– Так ты ко мне или ко всем? – Зорг выглянул на улицу, а потом присвистнул. – У нас сегодня сплошные сюрпризы. Лилит, что ты там делаешь в кустах роз? Учти, Ширак не любит розы, говорит, что их из-за колючек неудобно жевать.
– Подойди, – со сдавленными рыданиями позвала девушка. – Тут…
Зорг почувствовал укол тревоги и одним прыжком оказался возле плачущей целительницы.
– Кто-то убил мою альву. Весяночку. – Девушка подняла на него заплаканное лицо. – Я просила ее присмотреть за Шираком, если ему вдруг опять станет плохо. Но она вчера сказала, что увидела что-то странное и ей надо проверить. – Лилит уткнулась носом в грудь эльфа, щедро орошая ее слезами. – И она не вернулась, а я решила… и вот… Она мертвая…
Зорг осторожно взял у нее с ладони маленькое изломанное тельце, дунул на него, и оно растворилось зеленым облачком.
– Она уже в долине Цветов, не грусти, – тихо произнес он, поглаживая целительницу по спине. – Альвы не умирают насовсем, они рождаются вновь в цветах и утренней росе.
– Я знаю. – Лилит отодвинулась от него и, достав из кармана большой клетчатый платок, громко высморкалась. – Я знаю. Но все равно жалко.
– Пошли в дом, заодно посмотришь наших друзей, а то они опять влипли в неприятности.
– Святая Стелла, – пробормотала Лилит. – Что же ты молчишь!
Когда они вернулись в дом, на столе стояли чайник, ваза с печеньем и пять кружек. Девушки выглядели притихшими и печальными, они слышали разговор.
– У меня тоже есть новости, – решительно заявила Мануэль. – Я видела у вашего дома ведьму. И, мне кажется, я знаю ее имя…
Лилит уже открывала дверь в комнату тролля (Диллана уложили там же, на кровати фея), но, услышав слова Мануэль, решительно вернулась. Сирис молча подвинул стул и поставил перед заплаканной целительницей чашку с крепким чаем, предварительно бросив в него три кусочка коричневого сахара. Все в молчаливом ожидании уставились на Мануэль. Наследница прославленного рода под их взглядами замерла, прикусив губу, а потом, решительно тряхнув кудрями, произнесла, обращаясь к эльфу:
– А покрепче чая у вас ничего нет?
– А тебе уже исполнился двадцать один год? – голосом строгого папочки уточнил эльф, но к холодильнику направился. – Хотя, признаюсь, люблю слегка пьяных девушек, они так мило себя ведут.