– Чего тебе, мальчик? – да, я открыла дверь.
– Эмма Елизаровна дома? – невинно поинтересовался он.
– А что?
– Я забыл у неё ноты.
– Правда? – подозрительно сощурилась я. – А это что?
Парень с досадой спрятал ноты за спину.
– Это другие.
Честно говоря, я подумала о потрёпанных нотах на столе, но что-то внутри громогласно вопило об опасности, и я холодно ответила:
– Эммы Елизаровны сейчас нет. И я не видела никаких нот. А тебя явно заждались родители.
– А где она?
– Тебя это не касается.
– Когда она придёт? – настаивал он.
– Понятия не имею. Всё, спокойной ночи.
Я быстро захлопнула дверь и почувствовала, как колени от страха подкашиваются. Что за чёрт? Испугалась какого-то пацана! Это уже ни в какие ворота не лезет! И потом, может, он действительно забыл ноты? Те самые, что на столе…
– Кто это был? – тихо спросила Эмма, не решаясь выйти в холл.
– Не знаю. Вроде ученик.
– У меня нет такого ученика, – она побелела, как смерть. – Это были они.
– Кто «они»?
– Господи, – дрожа всем телом, прошептала Эмма, медленно оседая по стене, – зачем я втянула тебя во всё это?
– Во что втянула? Эмма?!
Глава 3. Метод Тураевой: как встретить Новый год, завоевать друзей и оказывать влияние на демонов
Нина
Тридцать первого декабря у меня был выходной. По всей России это день рабочий, а у нас на кафедре всех уже отпустили на каникулы. Я повалялась в кровати и решила проверить свои новые таланты. Для чего собралась, позавтракала и направила стопы к городской библиотеке. К счастью, она работала, хотя и до обеда. Там есть огромный зал иностранной литературы, и я хотела узнать, сколько языков выучила столь загадочным способом.
Через два часа со всей очевидностью пришлось признать, что я сильно недооценила масштаб метаморфозы. Я понимала любой язык!!!
Сначала пошла романская группа. Английский проверять не стала, тут уже всё и так ясно. Взялась за испанский, французский и немецкий, следом итальянский. Читала легко и убедилась, что могу написать и произнести любую фразу на любом из этих языков.
В порядке эксперимента нашла сборник японской поэзии девятнадцатого века в оригинале. И он меня добил окончательно. Потому как смысловое наполнение каждого иероглифа, а также его частей, каждой черты, было для меня кристально ясно.
На достигнутом не остановилась – нашла энциклопедию по истории Древнего Египта и уставилась в фотографии папирусов. Да я теперь гениальный археолог! Один из папирусов был письмом личного характера, другой – счётом за поставленные ткани.
Эврика! Теперь я смогу расшифровать письмена на своём «Жезле»! Правда, придётся две недели подождать. До конца каникул музей будет закрыт, а ключ у декана, который ещё вчера вылетел отдыхать на Кипр.