— На что ты все время смотришь? — не выдержала я.
На этот раз Руслан не стал изображать стойкого оловянного солдатика. Он то ли понял, что меня не проведешь, то ли его беспокойство возросло, и ему нужно было с кем-то этим поделиться.
— Да тот тип, в толпе… Мне не нравится, как он пялится на нас!
— Какой еще тип?
Вообще-то, толпа была полна людей, подходящих под определение «тот тип». Даже среди клоунов попадались жуткие… особенно среди клоунов!
— Он ушел, — вздохнул Руслан. — Он периодически уходит, а потом появляется снова… Не обращай внимания, карнавал-то небольшой, и это просто совпадение!
Теперь уже и я изучала толпу с пристальным вниманием. Я не думала о том, кто подозрительный, кто — нет, я просто старалась найти лицо, которое повторялось бы. Никого! А иногда бывало так, что Руслан вообще смотрел в пустоту.
Я уже не сомневалась, что он просто перегрелся. Но он же мачо, воин и защитник, он в этом не признается! Поэтому я сама уговорила его уйти, заявила, что это мне стало плохо и я устала.
Он со мной не спорил, он, кажется, обрадовался моему предложению.
Когда мы уходили из лунапарка, цветочная арка, украшавшая вход, засохла, и работники спешили убрать ее, чтобы не позориться перед посетителями — потому что теперь она больше напоминала кладбищенский венок.
Я решила, что они просто забыли обработать цветы, и нет в этом ничего подозрительного.
* * *
Да, такие моменты были. Много раз. Это я не видела их!
Все происходило прямо перед моими глазами, а я как будто была слепой. Кажется, в психологии для этого даже название есть, точно не помню… Когда видишь только то, что тебя волнует, что тебе известно или интересно. А остальное оказывается на заднем плане, размытый фон, на котором взгляд просто не фокусируется.
Вот так произошло со мной и Русланом. Я видела его силу и не замечала слабость. Да и он тоже делал все, чтобы не быть передо мной уязвимым, его так воспитали, такая ему досталась природа.
Теперь же, возвращаясь к тем воспоминаниям, я замечала каждый его настороженный взгляд, нервную улыбку, растерянность, подавленность. В то время я или упускала это, или находила какие-то безобидные оправдания: устал на работе или простудился, что-нибудь такое.
Мне нынешней хотелось взять прошлую меня за плечи, хорошенько тряхнуть и крикнуть:
— Да посмотри же на него! Посмотри, что с ним творится, помоги ему!
Но это, конечно, было невозможно. Да и я тогда была глупой… Как ни странно, только разлука с ним сделала меня по-настоящему сильной. Я поняла, что, если я пережила это расставание, я что угодно переживу, даже апокалипсис!