— Это была моя любимая р-р-рубашка! — Заорал на нее, дав волю злости.
— А это мое единственное и самое любимое платье! И что? — Ее показное спокойствие и улыбочка выводит из себя больше чем улыбка Вальтера.
— Эти лохмотья?! Ты что нищая?! — Мое терпение ушло, пока я мысленно пытался подобрать заклятие, что может ее ранить. Кинжал же, остался на полу, лежать! Остается только вывести ее из себя, пока слабость в теле не прошла окончательно: — Может у тебя еще и блохи? Слезь с меня, мерзость!
— Это не ЛОХМОТЬЯ! — Подавил улыбку, она все-таки разозлилась, ее вывести из себя намного легче, чем Вальтера.
Темнота начала сгущаться, темная аура заполнила все вокруг, давя на нервы. Тревожность, граничащая со страхом, заполнила мою душу, но я ее подавил сразу. Что бы я, военный министр боялся какого-то великана, а тем более женщину?! Да ни за что!
— Грязная половая тряпка. — Подняв бровь, тоном, который должен был ее разозлить и улыбкой полной наслаждения сдираю клок ее платья на руке.
Поднимаю, еще больше улыбаясь, когда вижу, как её глаз дергается от злости и выбрасываю на пол, видя, как ее глаза суживаются от ярости.
Она вздохнула, так тяжело, как будто пыталась бороться со своей яростью. Странно, великаны обычно очень вспыльчивы, особенно если кто-то портит изделия их труда. То, что такое ужасное платье могла сшить только она сама, было и так понятно. Великанша резко зажмурилась, попытался долбануть ее магической молнией, но она её даже не заметила. Сидит такая… Счастливая? На лице странная улыбка, что по телу прошла волна мурашек и самое противное, что не от страха. Воздух, до этого тяжелый от ауры великанов вдруг стал прежним, разве великаны могут так себя контролировать? Все знают, что великаны очень агрессивны и пока не сотрут в порошок того, кто их разозлил, не успокаиваются. Она какой-то не правильный великан, если вообще великан? Уже ничего не понимаю! Она улыбнулась еще шире, нагнулась и поцеловала меня — снова!!! Так, это надо прекращать! Хватаю ее лицо руками, отодвигая от своего и прекращая поцелуй. Всего лишь надо прочитать ее память и узнать, что ей от меня надо. Законом чтение людей запрещено, но кто им об этом расскажет? Я всегда могу просмотреть слишком много и внушить ей новые воспоминания, или вообще стереть все подчистую! Она замерла, хмурясь, хотя должна была орать от адской боли. Попытался пробраться глубже и перед глазами начали появляться отголоски воспоминаний — чувства. Трудно сказать почему, но я почти физически ощущал давно пережитые ею ощущения — адскую боль расставания. Только не говорите мне что у этой страшилы был парень, который ее бросил?! Нет, в том, что ее бросили я не сомневаюсь, но вот что бы этот самый парень был, уж очень сомневаюсь! Постарался углубиться в создание, но такое чувство, что бьюсь головой в бетонную стену.