— Малая, ты чего? Натворила что-то? — спрашивает сестрица серьёзно.
— В некотором роде, мне нужно уйти отсюда. Поможешь? — перестаю ее обнимать и слегка приседаю, чтобы спрятаться за ней.
— Ты и прячешься от ментов — это что-то новенькое, — улыбается и теперь я кажется ее узнаю.
Серьёзно, как я могла ее не узнать? Все это потому, что без косметики, поправилась и лицо припухло слегка? Да и волосы, она теперь не блондинка, волосы темно-коричневые, четь светлее чем у меня. Снимает с себя розовую куртку от спортивного костюма и отдает мне.
— Думаю это не клубничный джем, — говорит слегка иронично, указывая на засохшее пятно от крови.
Молча надеваю ее куртку, впервые понимаю, что она мне даже великовата. Экстремальная диета творит чудеса с телом, но очень опасна для жизни. Подбираю сумки и медленно, как можно более естественно выхожу с Кристиной на улицу. Мы отходим от больницы в небольшой парк, где прячемся в беседке.
— Ух, устала! — жалуется Кристина, развалившись на лавке и вытаскивая с пакета в моих руках пачку сока.
— Ты в больнице лежишь, да? — спрашиваю, садясь рядом, нервно оглядываясь.
Как же я рада что она жива, но вот по поводу ее животика какие-то смешанные чувства.
— Я думала Лев Викторович убил тебя.
Говорю об этом, вместо того что бы признаться, что винила не его, а себя.
Слегка улыбаюсь, пряча за ней свои истинные чувства.
— Ты поэтому сбежала? Не глупо ли? — кривится с иронией Кристина, ставя сок обратно в свой пакет.
Не хочу ей отвечать на этот вопрос, так что все еще продолжаю улыбаться. Одно дело считать свое поведение глупостью, другое слышать это от других.
— Ну и где ты была? Хотя точнее почему вернулась? — сестра прищурилась, и я в который раз почувствовала себя скверно.
Такое впечатление что она не рада моему возращению. Нет, я не ожидала раскрытых объятий, криков радости или чего-то еще. Но все же мне казалось мы были ближе, чем сейчас.
— Как ты? Как здоровье? — спрашиваю вместо ответа, но судя по цепкому взгляду Кристины у нее нет желания вести светские беседы.
— Ну как видишь слегка приболела. На сохранении лижу, Дмитров положил. Почка плохо работает, вот поэтому лицо опухло так, что черт меня узнаешь.
— А разве ты не…
— Похоже моё особое состояние слегка избавило меня от хвоста и шерсти, так что я просто больной человек и все, — кажется слышу в ее словах раздражение.
— В любом случае, поздравляю тебя, — улыбаюсь еще сильнее, надеюсь хоть немного искренье.
— С чем? С десятью лишними килограммами или мочевым пузырем размером в монетку? И это только пятый месяц, до последнего я умру! — жалуется Кристина так, что невольно улыбаюсь.