После Катастрофы все люди просыпались как будто после долгого сна с частичной амнезией, некоторые что-то помнили из прошлой жизни, но многое навсегда осталось забытым. Осталось за гранью, перепрыгнуть через которую, пройти или пролезть просто нельзя.
Я хлебнул еще виски, и, погасив свет, улегся на старую кровать. Слушая стук капель в оконное стекло, пытался заснуть.
Мне вновь снился город, которого нет. Вновь охватывал страх. Хорошо, что сны, это всего лишь иллюзия…
Я умер.
Так мне, по крайней мере, показалось в первые мгновения моего затяжного прыжка в реальность.
Потом нестерпимой резью в глазах заплясали солнечные «зайчики», отражаемые от давно немытого окна моей комнатушки. Спасаясь от них, я повернулся на другой бок. С первого этажа донеслись привычные звуки — похмельные стенания старины Джимми, скупое ворчание Эрнеста, требовательное мяуканье голодного кота Пшелвона. Теперь точно не заснуть.
Я встал. От неудобной позы, в которой я вырубился, заломило мышцы. Потягиваясь и хрустя затекшими суставами, я от души зевнул. И едва не подавился, увидев перед собой знакомую фигуру.
— Проснулся? Это хорошо, — сказал Эн, присаживаясь на стул. — Давай, собирайся, нет времени ковыряться.
— Как… как ты сюда попала?! — не в силах справиться с нахлынувшим возмущением прикрикнул я.
— Ты дверь не закрыл, — все с тем же спокойствием и отстраненностью ответила Эн.
Я глянул на дверь и попытался вспомнить запирал ли её вчера? Не вспомнил. Отметил в своем виртуальном блокноте пункт о том, что пора бы завязывать с алкоголем. Потом, немного поразмыслив, вычеркнул этот пункт и вписал новый, о том, что перед тем как следует надраться, надо бы взять за правило запирать дверь. Да, так верней будет.
— Чего завис? — кивнула Эн. — Договор мы с тобой заключили, так что будь любезен, пошевеливайся.
Поминая сквозь зубы нехорошим словом этот день, я стал одеваться. Есть у меня правило — после дальних ходок отлеживаться денек-другой. Сил набраться. А вчерашние приключения можно считать дальней ходкой? Вопрос конечно, спорный. Но вот что не простое дельце было, так это точно. После такого не грех пару денечков посидеть с Джимми за сравнительным анализом виски. Небрежно покидать словами в пустоту о благородстве вкуса, бархатистом послевкусии, и деликатном шлейфе, цедя сквозь отвращение то пойло, которое Эрнест, этот скупердяй, гордо называет виски.
Я натянул на ноги ботинки, как следует зашнуровал (одно из самых важных — если не самое важное, дел — это как следует зашнуровать ботинки, иначе — абзац! — в самый неподходящий момент можно нехило так опростоволоситься). Макушкой головы я ощущал, как девушка начинает закипать. А мне становилось хорошо. Для надежности я вновь перешнуровался. Не спеша, с чувством, с расстановкой, как следует перетягивая каждый загиб шнурка. Прям бальзам на душу!