— Понимаешь, Чисс, Нина могла бы простить Ласснира… Могла бы… — Я задумалась, могу ли я простить Лассаиндиара. Ведь, вроде бы, не сильно-то на него и сержусь. Представила его рядом с собой. Мысленно протягиваю руку и прикасаюсь к его щеке, вижу, как меняется выражение его лица с радостного, на победоносное. Словно в явь слышу его слова: «Давно бы так. Ты ведь знаешь, что ты моя». Захотелось ударить красноглазого гада и стереть эту высокомерную ухмылку с его лица. Да, чтоб тебя…
— Но не простила, — как из далека, услышала я детский голос. Он возвращает меня назад.
— Нет. Она была совсем ребенком… Он знал, чем грозит привязка.
— Но его клан? Он же сделал это для…
— Жертва никогда не скажет тебе, спасибо, Чисс. Запомни это.
— Запомню. Поспи немного, Иш. Нас еще не скоро найдут.
Я стащила повязку с лица и посмотрела на ребенка, недоумевая, как в нашем положении, он может быть совершенно спокоен.
— Чисс, — вдруг усмехнулась я, — а ты ведь ни капельки не боишься.
— Не боюсь, — качнул головой драконыш.
— Завидую, — я села, и, подтянув колени к груди, призналась: — А я, вот, боюсь.
Чисс встал, подошел ко мне, и, положив ладонь поверх моих сцепленных рук, сказал:
— Не надо бояться. Я с тобой.
Схватив его за руку, я дернула драконыша на себя, и с упоением начала трепать темные лохмы, Чисс засмеялся и начал вырываться, но я-то вижу, что ему нравится наше баловство.
— Все, вы нам наскучили.
— Наскучили.
— Совсем наскучили.
Интонации в голосах близняшек мне не понравились. Я вздрогнула и прижала драконыша к себе. Что они задумали?
— Уходите.
— Да, уходите.
— Вон.
Я даже не поняла, что произошло, только сидели на дне ямы, и вот уже развалились на лесной тропинке.
— Чисс ты как? — потрясла я его за плечо.
— Жив.
— Черт, что это было?
— Нас отпустили, теперь мы можем вернуться в лагерь.
Отряхиваясь от земли и сухих веточек, поднялась, озираясь по сторонам, чтобы понять, где мы. Что-то не припомню, чтобы на моем пути встречались эти кустики с крупными оранжевыми ягодами. Куда нас зашвырнуло? Блин, еще и голова кружится. Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я посмотрела на взъерошенного ребятёнка и ласково улыбнулась.
— Ты решил вернуться?
— Да, — Чисс тоже стал отряхиваться, но вставать не спешил. Он повел носом, принюхиваясь. — Далеко, но к вечеру доберемся.
Сложив два плюс два, я улыбнулась, разминая затекшую шею.
— Решил, не сбегать?
— Решил, — кивнул драконыш.
— Молодец. Ларра обрадуется.
Чисс снисходительно усмехнулся:
— Решил, что ты без меня совсем пропадешь. Ты же, как будто только из яйца вылупилась: ничего не знаешь, ведешь себя, как короткохвостая, наверное, даже летать разучилась, пока в этой ипостаси ходила. А раз я твою тайну знаю, я и буду тебя учить.