— Откуда ты знаешь? — попыталась вырваться, но Фран придержал меня за плечи.
— Повышение температуры тела, изменение цвета глаз, формы зрачка — обычная реакция оборотня. Раздражение, гнев, ярость, боль, радость, страсть — все сильные эмоции заставляют оборотня показать свою истинную сущность. Из-за чего ссорились?
— Она назвала меня сумасшедшей… не прямым текстом, конечно, но…
— Она задавала щекотливые вопросы, на которые ты не могла дать ответ.
— Да.
— Теперь-то она тебе верит?
— Еще как.
— Нина, ты хоть понимаешь, как рискуешь, доверившись ей?
— Она моя подруга. Она помогла мне найти большую часть всех ингредиентов и ей было интересно только одно, во что я вляпалась, и как мне можно помочь.
— Я могу быть и не прав, — задумчиво протянул великовозрастный парень, — но твоя подруга не сможет долго держать язык за зубами.
— Не сомневаюсь.
— Что? — руки Франа застыли на моих лопатках. — Я не ослышался?
— Нет. Она обязательно кому-нибудь растреплет. Но то, что у нее из этого получиться, даже фантастикой не назовешь — истинный бред сумасшедшего.
— Она так плохо умеет рассказывать?
— Так сильно привирает.
Фран хмыкнул, положил руки у основания шеи, провел вниз до локтей, вызвав мириады мурашек и взявшись за края ворота, накинул халат мне на плечи. Я застыла, все еще ощущая его прикосновения каждой своей чешуйкой. Да, что это со мной?
— Все, я закончил… И оденься… простудишься.
* * *
Ночью Франчиаса разбудил крик. Он проснулся моментально. Схватил меч, лежащий на табуретке у дивана, и выскочил в коридор. Осторожно приоткрыл дверь в комнату Нины. Девушка спала крепким, но тревожным сном: она громко вскрикивала и металась, влажные от пота короткие пряди топорщились, губы кривились, а руки мертвой хваткой вцепились в истерзанное одеяло.
Мужчина положил меч на тумбочку, вырвал у Нины располосованное одеяло, перевернул нетронутой стороной и накрыл скорчившееся на белых простынях тельце. На ней только легкая ночная сорочка до пят. Сквозь полупрозрачную ткань просвечивают белые кружевные шортики.
Еще когда ложились спать, она долго возмущалась, что из-за чешуек не может надеть любимую теплую пижаму в цветочек, а без нее она совсем замерзнет. Бормотала то она себе под нос, но слышал Фран ее превосходно. И она действительно замерзала.
Фран обреченно вздохнул и сходил в гостиную за одеялом. Аккуратно, чтобы ненароком не разбудить, пододвинул Нину к стенке, лег рядом и укрыл себя и ее. Человечка дрожать не перестала, но чуть успокоилась и потянулась к теплу. Фран переместил ее голову себе на плечо, приобнял. Во сне Нина испустила тихий вздох облегчения и положила влажную ладошку ему на грудь. Фран свободной рукой убрал прилипшие прядки с ее щеки. Нина завозилась, устраиваясь поудобнее. Вдруг повернула голову и потерлась носом о его ладонь.