Караван-баши снял для себя и Зинаиды две смежные комнаты на втором этаже. Входная дверь была общая. Она вела в крохотную прихожую, единственным предметом обстановки которой служила каменная скамья. Камень был такой серый, что казался седым. Судя по многочисленным трещинкам, он действительно был в возрасте.
Над скамьей на стене горел факел. Справа и слева от нее располагалось еще по одной двери. Иахим открыл левую.
– Прошу сюда, мастер.
Тимофей вошел. Эта комната была попросторнее их клетушки, и освещали ее две масляные лампы. Напротив входа стояла кровать. Настоящая кровать, а не застеленный сундук, как обычно бывало. Впрочем, сундук тут тоже был. Он стоял рядом с кроватью. На его откинутой крышке висел красный платок. На полу у сундука лежала Зинаида.
Она была красива даже мертвая. Свет от лампы падал на ее лицо, которое не исказили предсмертные судороги. Должно быть, умерла Зинаида очень быстро. О причине смерти тоже долго гадать не приходилось. Кто-то вонзил ей в сердце кинжал. Там его и оставил, всадив по самую рукоятку. Вокруг нее по платью и дальше на пол растекалась кровь.
Караван-баши стоял у окна и смотрел на улицу. На нем был его обычный желтый халат с черными драконами. Плечи караван-баши поникли, и драконы дружно повесили нос.
– Баши, – негромко позвал Иахим. – Мастер Тимофей здесь.
Караван-баши мелко вздрогнул, потом быстро отер лицо широким рукавом и обернулся. На лицо он был типичный грек. Он и представлялся таковым, хотя Тимофей и сомневался, что тот «настоящий византиец», как рекомендовал себя караван-баши, а вот одеваться он предпочитал на манер торговцев из далекого Китая.
– Здравствуйте, баши, – сказал Тимофей. – Сочувствую вашему горю.
– Ох, да, спасибо, мастер, – отозвался караван-баши. – Видите, что творится?
К легкому удивлению Тимофея, в его голосе не было гнева или обиды, а одна только печаль. Причем не та печаль, которую он демонстрировал, теряя материальные ценности вроде золота или дорогой, украшенной настоящими рубинами, сабли, а какая-то высшая, отрешенная от нашего бренного мира. Однако когда он заговорил снова, Тимофей вновь услышал привычные интонации насквозь торгового человека.
– У меня к вам одно предложение, мастер, – продолжал караван-баши. – И обещаю, вы не прогадаете, если примете его.
– Чем я могу вам помочь? – спросил Тимофей.
– Я хочу знать, кто это сделал, – караван-баши указал на тело Зинаиды. – Найдите его и убейте!
– Но…
– Я хорошо вам заплачу, – продолжал караван-баши. – Очень хорошо.
– Но я не убийца, – все-таки закончил фразу Тимофей.