Не надо пофигизма (Курпатов) - страница 69
Если женщина или мужчина, которых мы любим, сама или сам готовы вручить нам своё желание, свою жизнь – это одно дело. И тут грех отказываться. А если не готовы, то требовать… Это дискредитирует любовь.
В конечном счёте действительная любовь вроде как должна быть аэгоистичным чувством. Любимому человеку должно быть хорошо благодаря любящему, этого, как мне кажется, требует любовь.
Любить – это находить в счастье другого своё собственное счастье.
Готфрид Лейбниц
В этом аэгоистичном чувстве, если это и правда оно, мы переживаем собственное преображение, потому что нет ничего лучше и краше человека, свободного от эгоизма. А любовь – то единственное, что даёт нам на это силы.
Впрочем, именно поэтому мы и получаем в этом чувстве свою самую большую прибыль: или собственное преображение и ответное чувство, или просто собственное преображение, что тоже, скажу я, немало.
В общем, не бойтесь любить. А если любите… делайте это правильно.
Глава шестнадцатая
Сексуальное и домашнее насилие
Несправедливость достигается двумя способами: или насилием, или обманом.
Цицерон Марк Туллий
Честно говоря, я терпеть не могу слово «жертва», у него слишком много неадекватных преступлению коннотаций. Когда мы слышим слово «жертва», мы автоматически вспоминаем о том, что можно «принести себя в жертву», «пожертвовать собой» и т. д. и т. п., даже Христа вспоминаем.
То есть в саму суть этого слова заложен какой-то активный компонент, предполагающий, что «жертва» согласна с тем, что её сделали жертвой. Но это же полная ерунда. Никто из «жертв» преступления не собирался быть «жертвой» преступления и не знал, что ею окажется.
Поэтому я предлагаю использовать гениальную юридическую формулировку – потерпевший. Преступник находится в активном залоге, потерпевший – в пассивном: на него напали, его ограбили, его изнасиловали.
Чрезмерная власть всегда порождает жестокость. Это верно по отношению к деспотам, солдатам и любовникам.
Этьен Рей
К сожалению, большинство женщин, подвергшихся насилию, рассуждают иначе: мол, я сама виновата, я что-то сама не так сделала, спровоцировала, а если бы поступила иначе, то со мной бы ничего не случилось. Насильник – ангел, а «жертва» – провоцирующий демон, грешная соблазнительница. Ну чушь же!
Нет никакой возможности знать, что привлекло внимание конкретного преступника, на что он отреагировал, а потому как бы мы могли модифицировать своё поведение, чтобы никого им не «спровоцировать»?
Для женщин, кажется, вообще один-единственный выход есть – сидеть в углу собственного дома в парандже и со шваброй в руках, чтобы бить наотмашь всякого, кто окажется в зоне досягаемости. Ну глупость же.