Одно из тел зависло над нами, скаля остатки черных зубов.
— Ну, здравствуй, брат, — пробулькало оно, выплевывая болотную воду.
Я изумленно заморгал. Лицо, хоть и изрядно разбухшее и покрытое линиями грядущего разложения, все еще хранило знакомые с детства черты.
— Гильом?..
Утопленник нацелил на меня глазницы, из которых медленно потекла бурая слизь, и попытался изобразить что-то похожее на поклон:
— Он самый.
Я попытался ответить тем же, придерживая рукой повязку на брюхе.
— Ты всегда умел эффектно появиться. Как тебя сюда занесло-то?
Гильом развел руками, не переставая скалиться (при этом левая кисть едва не оторвалась, мотнувшись на уцелевших сухожилиях):
— Да не поверишь — снова из-за бабы. Я ведь неплохо в Хадесе устроился, отряд сколотил. Не чета нашему, конечно, но тоже пойдет. Они меня сюда и сволокли, подрезанного-потравленного. Ох и девка была! Сущая тигрица.
— Ну, хоть не подушкой придушила.
— И не напоминай. — брат хрипло вздохнул, клокоча легкими. — Ну да хватит обо мне. А то больно уж неважно ты выглядишь.
— На себя посмотри, — не остался я в долгу. — Хотя, без гляделок это сложновато будет, а?
— А мне они и ни к чему. У моего нового хозяина глаза повсюду. Вот, например, — опухший палец с завидной для слепого точностью уперся в. тритона?
У меня уже не осталось сил удивляться — пойло Гурмана отпускало и боль волнами накатывала от живота к самой глотке.
— И ведь предупреждали меня насчет тебя, — сказал я тритону, — да я как обычно не услышал…
Он лишь понурился с виноватым видом, поэтому я вновь обратился к старшему брату:
— Ничего в этом мире по-простому не бывает. Я-то думал доставить вам сего обгадившегося господина, — Секретарь при этих словах испуганно съежился, — да поболтать с твоим Желанником.
— А вот это зря, — Гильом указал на ветви. — Вот как раз те, кто слишком усердно добивался внимания.
— «И явятся они ко мне, ведомые лишь волей моей, коею будут считать они желанием свои», — негромко пробормотал Гурман.
— Вроде того, — голова Гильома мотнулась, окончательно очистив глазницы от слизи. — Собственно, так с нами и вышло, братишка.
— И зачем же я ему понадобился? Аж целого тритона за мной отправил.
Гильом перестал улыбаться.
— Желанник, как вы его зовете, питается нашими грезами. Все, о чем ты мечтаешь, сбудется. Главное, чтоб желание позаковыристее было. Поэтому ему не всякий подходит. Мне мудрила один залетный из ваших краев все твердил про какие-то «эманации» и «симбиоз», но я особо ничего не понял.
— А, может, он накачивает вас дурью своей и жрет потихоньку? Да у нас можно в Гнилом тупике так укуриться, что королем себя почувствуешь! — Не то, чтобы я не поверил Гильому (ну или кто там за него вещает?), просто опять накатили разочарование и смертельная усталость. Опять все не то…