Медианн №3, 2020 (Тихонов, Кузнецова) - страница 72
— Ну что, монбон, хватит нам этого на войну? — хитро улыбаясь, спросил Ддри.
Когда сборы были закончены, кучер забрался на излюбленные козлы; было слышно, как он тихо насвистывает и настукивает пятками, подхваченную на Мышином Камне незатейливую мелодию. Жеррард попытался уснуть без дремотного порошка, но не смог. Возбуждение от блестяще поставленного и разыгранного спектакля переросло в предвкушение скорого триумфа. Король обещал в случае успеха, сулящего пополнение казны, возобновить кампанию на Соленом Перешейке.
Егерь прихлопнул на руке комара, по ладони расплылось крошечное кровавое пятнышко.
«Суеверные горожане Мышиного Камня и без счета других городов, верящие в вампиров и прочую нечисть, упускают одну важную подробность, — думал Жеррард. — Вампиры существуют, но они лишены необычайных способностей или ужасающей внешности. Их отличают в высшей степени человеческие качества — беспринципность, жестокость, жадность… Да, та самая жадность, заставившая сегодня горожан устроить давку ради серебряной дроби. Просто одним вампирам нужно больше, чем остальным. Одним хватит самородка размером с ноготь, другим будет мало и королевской казны. Я мог бы остаться в стороне, мне не нужно их серебро. Но как вампир обращает жертву, кусая ее, так мои враги, пролив мою кровь, кровь моих товарищей, сделали меня подобным себе. Я вынужден вновь и вновь искать крови. Их крови. Любой ценой».
Жеррард разложил на столике шахматную доску. Скоро. Скоро всех фигур будет достаточно. Задача решится. И тогда, возможно, он сможет снова засыпать без порошка и, уснув, не будет видеть во сне лица убитых товарищей.
Предчувствие скорой расплаты задеревенело на его лице перекошенной улыбкой. Постепенно она сменилась гримасой боли. Тот самый пожар не высушил, как думал Жеррард, слезы в его глазах. И сейчас они возвращались. Медленно били родничками где-то глубоко и выкатывались из глаз крупными горошинами. Егерь протянул пальцы к глазам чтобы смахнуть их, но уткнулся в разноцветные стекла, отделяющие его от мира. Нервный смех на секунду одолел его и тут же отступил. Молча и бессильно Жеррард смотрел, как поднимается перед глазами волна мутной влаги. Если бы под рукой у него было зеркало, он мог бы заметить, как похожи теперь эти стеклышки на иллюминаторы давшего течь корабля, что тонет в соленой бесконечной влаге.
Екатерина Кузнецова
Разлом
Чернота вдруг исчезла. Ощущение не было похоже на пробуждение ото сна, когда сознание, крадучись, возвращало Яни окружающему миру. Тогда мальчик лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к скрипу половиц, звону горшков и тихим причитаниям матери, хлопотавшей у очага. Сейчас все было по-другому, мир просто появился. Мальчик не помнил, чтобы даже открывал глаза. Мгновение назад его как бы и не было вовсе, а теперь Яни смотрел на крупные острые звезды, мерцавшие высоко в небе. Свод перечеркивали костлявые черные ветки. На одной, широкой и разлапистой, поблескивал снег. На другой, скрюченной и бугристой, замер дубовый полуистлевший лист, покрытый инеем. Ободок из крохотных льдинок серебрился в отблесках звездного света.