Но почему я пошла и постучала в его дверь именно сегодня? После нескольких часов с Тори, Катраном и Нико меня неодолимо потянуло сделать что-то обыденное: повидать друга. Если он все еще хочет быть моим другом после того, что случилось. Или, может, это просто нежелание оставаться наедине со своими мыслями?
Мы минуем окраину деревни, прежде чем он начинает:
– Не видел тебя сегодня в школе.
– Извини.
– В обеденный перерыв тоже. Где ты была?
– Да так, везде понемногу.
– В конце уроков ждал тебя возле твоего класса. Тебя не было.
– Кажется, мне больше нравилось, когда ты со мной не разговаривал, – говорю я, и тут же жалею о своих словах. На его избитом лице отражается обида.
– Прости.
– Послушай, если ты расскажешь мне, что происходит, может, я смогу помочь. – Мы уже подошли к краю деревни, и я поворачиваю назад, но Кэм тянет меня за руку к темной тропе вдоль поля.
– Пошли, – говорит он, и мне становится не по себе. Эта дорога ведет в лес, где нашли Уэйна, а я больше никогда в жизни не хочу там оказаться.
Но как только дорога скрывается из виду, он останавливается и прислоняется к ограде.
– Кайла, послушай. Я понимаю, что ты сейчас думаешь. Что не можешь ничего мне рассказать. И не говори, что рассказывать нечего, я тебе не поверю.
– Ладно.
– Но если я чем-то могу помочь, чем угодно, только скажи, и я все сделаю.
Я смотрю на него во все глаза. Горло сжимает, как будто я вот-вот заплачу, и все потому, что он предлагает помощь, прекрасно сознавая, что это может довести его до большой беды. Он ведь не дурак и очень хорошо понимает это после вчерашнего. Но в то же время я задаюсь вопросом: почему? Почему он готов рисковать ради человека, которого знает без году неделю? Это просто дружба или что-то еще? Я протягиваю руку и легонько дотрагиваюсь до его разбитой щеки.
– Ты пытался, и вот что за это получил, разве нет?
– Ну, будь у меня еще один шанс, я бы показал тому ничтожеству, где раки зимуют. Еще чуть-чуть, и он бы сдался, верно?
Я улыбаюсь:
– Само собой. На нем не было ни царапины, но он уже готов был дрогнуть.
– И он больше не посмел бы нас тронуть, – заявляет Кэм и принимает боксерскую стойку.
Я смеюсь:
– Ага, ты совершенно прав. И спасибо еще раз, что вступился за меня. Хоть это и было полнейшим безумием.
– Я еще и не на такое готов, чтобы отомстить проклятым лордерам, – говорит Кэм, и лицо его вновь становится серьезным. Взгляд обращается вовнутрь, фокусируясь на каком-то другом месте и времени, и я сомневаюсь, что он имеет в виду вчерашнее. Он качает головой. – А как насчет тебя?