Замечание было справедливым, и я снова засмеялась. Даже Делия Грейс слегка развеселилась.
– Пожалуй, я была бы рада приблизить вас обеих, – поддразнила она меня и Нору.
– Это очень хорошо, что у вас есть близкие подруги, – сказала леди Истофф. – И важно точно знать, кому можно доверять. Ведь даже у королевы Валентины всего одна фрейлина.
– В самом деле? Наверное, я могу поговорить с ней об этом. Я бы предпочла иметь совсем маленький штат. Я хочу сказать, когда придет время.
Леди Истофф скривила губы:
– Вам, наверное, придется подождать, пока вы сможете вообще с ней поговорить.
– Почему?
– Протокол. Первыми могут говорить только правители. А поскольку вы не женаты, вас должны представить ваши родители, но король может обойти их и сделать это сам. И то и другое неплохо. Но обычно те, кто выше по положению, первыми начинают беседу, и если этого не случится… – (Последовала долгая пауза. Я что же, вообще не смогу поболтать с той женщиной?) – Если у вас есть хотя бы капля сомнений, в любой ситуации обращайтесь к Квинтену и Валентине как к занимающим более высокое положение. Если даже они и не таковы, они все равно поддадутся лести и, скорее всего, откликнутся с любезностью.
– Хорошо… А как насчет обедов? Я всегда сидела справа от короля, но, как я понимаю, это место теперь займет король Квинтен. Должна ли я попытаться…
В мою комнату без стука вошли родители, и отец держал в руках несколько книг и свитков.
– Вы можете идти, – коротко бросила матушка леди Истофф.
– Матушка, отец! Леди Истофф – моя гостья! Прошу, окажите ей…
– Король возложил на меня задачу, – перебил меня отец. – Или ты думаешь, что я это проигнорирую?
Леди Истофф улыбнулась и встала:
– Зовите меня в любое время, леди Холлис. Если мы придумаем еще что-нибудь касательно королевы, мы вам сообщим. Мое почтение, лорд Брайт. Леди Брайт…
Отец отодвинул в сторону цветы и развернул на столе какую-то карту:
– Сядь. Нам нужно многое обсудить. Грейт-Перин на грани гражданской войны, а что до Мурленда, то я даже не знаю, с чего начать.
Я вздохнула, глядя на потрепанные карты. Кто бы ни учил меня, разницы не было никакой: минут через двадцать мой мозг уже переполнился. Между протоколом и текущими событиями не оставалось места для чего-либо еще. Но гораздо хуже было то, что я и представить не могла всего того, что мне необходимо было знать для завтрашнего дня.