– Лидия, ты уверена, что мы не можем вернуться к нашим стукалкам? – ворчит Фло. – Я ничего не понимаю в этом компьютере.
Я смотрю на нее, оторвавшись от разбора груды недавно возвращенных книг.
– Стукалкам?
– Ну да. – Фло показывает, как она ставит штамп в карточку, как прежде. – Стукалки.
– Ох, вы просто чудо! – Я изображаю улыбку, потому что Фло того заслуживает. – Вы обе чудо.
– По-моему, так было лучше. В любом случае жизнь казалась интереснее.
Я смотрю на Фло.
– Фло – это от Флоренс?
– Флоренс Гардения, – кивает она и смеется. – Не сразу выговоришь. Норму я призналась только после того, как вышла за него, он-то был Смит.
Я не слишком много знаю о прошлом Фло. Время от времени она упоминает о Норме, своем муже, и мне известно, что они отпраздновали золотую свадьбу как раз перед его кончиной. У Фло есть сыновья, но у меня сложилось впечатление, что с ними у нее не такие отношения, как ей хотелось бы.
– А где вы познакомились?
Лицо Фло смягчается.
– Как-то вечером в воскресенье заглянул на танцы, весь такой красавчик в своем военном мундире! Предложил мне сигарету, а я отдала ему свое сердце.
– Так просто.
– Не совсем. – Фло опускает голову на руки, задумываясь. – В первые годы он постоянно отсутствовал. – Она немного молчит. – Но писал мне такие нахальные письма! Они и теперь лежат у меня в обувной коробке в гардеробе. Наверное, лучше их сжечь, пока еще не умерла, чтобы мальчики не прочитали.
Это то, что я особенно ценю в ней: она всегда готова посмеяться.
– А вы ему тоже писали такое?
Фло вскидывает брови:
– Лидия, я что, похожа на девушку, которая стала бы писать неприличные письма, а?
– Вообще-то, да.
И она хохочет и потирает нос.
Тут мы оборачиваемся, потому что распахивается дверь и в библиотеку вваливается целый класс из местной начальной школы. Библиотека наполняется шумом и мокрыми резиновыми сапожками.
Турпин только что покрыл себя славой, когда я вывалила на ковер содержимое своей старой школьной сумки. Я ходила за ней на чердак. Уверена, это где-то здесь. Старый журнал, на обложке – группа, названия которой не помню, конверт с древними фотографиями, тех времен, когда еще не было смартфонов. Продолжаю рыться, выгребая барахло с самого дна. Среди прочего – паука размером с Юпитер! Я испустила пронзительный вопль, стряхивая его с руки, и тем самым встревожила кота. Тот буквально слетел с кресла Фредди и приземлился с пугающей точностью. Не знаю, то ли он раздавил паука, то ли съел его, но не думаю, что это чудище когда-либо еще меня потревожит.
Несколько раз глубоко вдыхаю и сажусь на ковер среди разбросанных подростковых сокровищ. Разрисованные каракулями учебники; перелистываю их, тоскуя по прошлому. Мои тетради с зелеными и красными пометками, сделанными учителем. Для девочки, которой не нравилась химия, я довольно хорошо справлялась с домашними заданиями… Правда, чаще всего я их списывала у Джоны Джонса. Откладываю учебники в сторону и беру ту вещицу, ради которой и лазила на чердак. Это маленькая деревянная музыкальная шкатулка, на ней нарисованы яркие птички.