Даже вид крылатых Дэна и Джереми скорее удивил, точнее – ошарашил, но никак не напугал. Да, огромные чёрные, кожистые, как у летучей мыши крылья – это, скажем так, непривычно, но пугающе не более, чем всё странное и непривычное. Нет, гаргулий, тех гаргулий, что я успела узнать, я считать страшными не могла. И внешне, и по сути, они были прекрасны.
– Почему вас называют таким страшным словом? – повернулась я к близнецам.
– Наши предки были не столь… симпатичны, как мы, – пожал плечами один из них. – Человеческая кровь сыграла свою роль, мы мало чем отличаемся от людей внешне, а вот те, кто прилетел на Землю с другой планеты – очень даже.
– К тому же, у страха глаза велики, – подхватил другой. – И принцип «испорченного телефона» тоже сработал. С каждым новым пересказом миф о гаргульях обрастал новыми страшными подробностями, для большего эффекта, в итоге то, что сейчас люди называют гаргульями, практически ничего общего не имеет с «оригиналом».
Я снова взглянула на мужа. Его взгляд был слегка насторожен, кажется, он ждал, что теперь я задам ему прямой вопрос. И он ответит. Ответит честно, я это знала. Но я видела так же и то, что даже несмотря на мои слова, сказанные мною не так давно, что я буду любить его, кем бы он ни оказался, ему сложно. Почему-то очень сложно признаться мне в том, кто он такой на самом деле. И остальные его родственники, хотя и считают это не совсем правильным, поддерживают его. Ну и зачем мне давить на него, требуя ответа? Разве столь уж для меня важен этот ответ? Мне любопытно, да. Но раз я уже совершенно точно знаю, что для меня всё равно ничего не изменится, то можно пока и в неведении побыть.
Так что я протянула руку и присоединилась к беседе Кристиана с Арти, который как раз рассказывал мальчику, что в Долине есть река, в которой плавают уточки. Кристиан понял, что неприятный для него разговор откладывается, и благодарно улыбнулся. И больше я решила этот вопрос сама не поднимать. Захочет – расскажет, если нет – значит, нет.
О том, что мы уже на месте, я поняла лишь по тому, что вертолёт начал снижаться. В окно я уже давно не глядела – небо и лес, лес и небо, к тому же уже смеркалось. Теперь же, поняв, что мы опускаемся, я глянула вниз и увидела огни небольшого поселения – светились окна, но фонарей я не увидела, так что многое разглядеть не смогла. А жаль, было бы любопытно посмотреть на эту загадочную Долину сверху.
Вертолёт остановился, лопасти перестали крутиться, и Кристиан, спрыгнув с Арти на руках, повернулся и протянул мне руку, чтобы помочь сойти. Но кто-то слегка оттёр его от дверцы со словами.