– Для кого угодно, только не для него! Я знаю Гейба... много лет...
– Скорее уж – много веков, верно?
– Да, веков! Что уж тут скрывать? Ну так вот, за все эти века я ни разу не видела, чтобы он обнял хоть кого-то.
– Не может быть! – я была просто ошарашена этим заявлением. Это было совершенно не похоже на Гейба.
– Представь себе! Он всегда держался очень отстранённо, избегал любых физических контактов, насколько это возможно. Он мог погладить ребёнка по голове, похлопать мужчину по плечу, подать руку женщине, если это требуется, джентльмен, как-никак. Но, в принципе – это и всё.
– А как же жёны? – мне до сих пор казалось, что она рассказывает о ком-то другом, но никак не о Гейбе.
– А что жены? Он всегда был с ними предельно вежлив, заботлив и обходителен, отдадим ему должное. Удовлетворял все их нужды, окружал комфортом, насколько возможно. Но я никогда не видела, чтобы он, как другие мужья, приобнял жену, поцеловал, пусть не в губы, хотя бы просто в щеку или в волосы, как-то ещё проявил свою привязанность. Уж не знаю, что там происходило у них в постели, но не думаю, что и там он особо нежничал с ними. По крайней мере, мне приходилось выполнять всю работу самой. – Линда отвернулась к окну и говорила, глядя куда-то вдаль. Словно бы и не мне рассказывала, а просто вспоминала вслух. – Он лишь позволял любить себя, никакой инициативы, никаких объятий, ласк...
– Ну уж этому я ни за что не поверю! – не выдержала я. – Это уж точно не про Гейба!
Линда резко отвернулась от окна и вперила в меня прищуренный взгляд.
– Да вы уже переспали! – ахнула она. – И что, ты хочешь сказать, что он сам тебя ласкал?
– Я ничего не хочу сказать! – Мои уши запылали. Как я вообще вляпалась в этот разговор?!
– Черт! Я так и думала! И что, тебе даже не пришлось всё время быть сверху?
– Без комментариев! – взвыла я. Не хватало ещё обсуждать с ней нашу с Гейбом интимную жизнь.
– Да что же в тебе такого?! Тебя же от земли не видно! У тебя и сисек-то нет!
– Есть! – не выдержала я. – У меня всё есть!
Если она не заткнётся, я её ударю!
– Линни, прекрати немедленно! – раздался хлёсткий голос от двери палаты. Оглянувшись, я увидела стоящего в дверях Лайонелла. – Ты снова устраиваешь скандал?
– Но папа! – Линда заметно сникла. – Почему она, а не я? Ну что, что он в ней нашёл, чего нет у меня?
– Возможно, душу, – ответил он ей. – Пойдём, Линни, ты уже достаточно меня опозорила. Извини мою дочь, Рэнди, больше она тебя не побеспокоит.
Он развернулся и направился к выходу, Линда безропотно последовала за ним.
Какое-то время я просто стояла, глядя в стену и пытаясь осмыслить услышанное. У меня не соединялся в голове Гейб, описанный Линдой, и Гейб, которого знала я. Неужели он и правда был таким... букой? Неужели моё появление так его преобразило? Вспомнились слова Вэнди в первый же вечер моего появления в доме Гейба: «Что это с дядей Гейбом? Он вообще не любит «телячьих нежностей», как он это называет». Выходит, это стало заметно с самого начала? Всем окружающим?