Я вспомнила наш давний разговор с Томасом. Теперь уже он учит племянника тому, как стать в будущем хорошим мужем. Мои уроки не прошли даром. Это приятно.
– Научу обязательно. Хочешь – завтра?
– Хочу!
– Тогда приходи после завтрака. Процесс небыстрый, начнём заранее. Близняшкам тоже этот урок не помешает, будете учиться вместе.
– Договорились! – и мальчик убежал к мужчинам, сообщая им, что завтра он научится жарить «фирменные котлеты тёти Рэнди». Я улыбнулась и кивнула, перехватив вопросительный взгляд Гейба, получила ответную улыбку, и принялась за мясо. Игнорируя принесённую вилку и хлеб, я ела прямо руками – так было удобнее и вкуснее, – облизывая пальцы от сока и жира. Я – безумно голодная, нервная и психованная беременная женщина. Мне можно!
Хотя перемазанное жиром обручальное кольцо придётся потом как следует помыть. Я в очередной раз залюбовалась сапфиром, в точности под цвет моих глаз, огранённым в форме сердца, в обрамлении маленьких бриллиантов. А если внимательно приглядеться к оправе из белого золота, то становится понятно, что это сердце держит в лапах стилизованная пантера, обвившаяся вокруг моего пальца. Когда Гейб вручил мне это кольцо, то я просто потеряла дар речи от того, насколько оно было прекрасно, и как продумана и символична была его форма. Гейб сказал, что с самой нашей первой встречи его сердце принадлежит мне.
Я никогда не снимала это кольцо, и не сниму всю оставшуюся нам вечность. Ну, разве что для того, чтобы помыть. Но после этого сразу же надену снова. Это кольцо, вместе с венчальным, а так же фамильный медальон – вот те украшения, которые я носила постоянно, не снимая. Они символизировали для меня два мира, две семьи: гаргулий – семью моих родителей, семью, в которой я родилась и должна была бы расти, где были мои кровные родственники, и оборотней – семью моего мужа, ставшую мне родной. И где у меня тоже, если поискать, найдутся кровные родственники. В прямом смысле.
Кстати, о родственниках. Мама обещала тоже приехать в Долину, чтобы побыть со мной перед родами, а потом понянчить Малышку, а так же пообщаться с остальными внуками, в число которых она записала не только близняшек, но и Томаса. Поскольку других бабушек или дедушек у них нет, ребятишки с радостью приняли её в бабушки, так и называют, хотя она выглядит слишком молодо для подобного звания.
Моя мама стала вампиром около десяти лет назад, после перерождения Джереми. Первое время ей, конечно, было нелегко, но теперь она привыкла к своей новой ипостаси. И я рада за своего отца – многолетняя тревога за жизнь и здоровье своей половинки, постоянный самоконтроль – всё это ушло в прошлое. Впереди у них только счастье и вечная любовь. Как и у нас с Гейбом.