– Никогда! Слышишь, никогда больше не смей так делать!
Я была в шоке. Мой милый, славный, ласковый и заботливый Гейб куда-то исчез. Я не знала того, кто стоял передо мной и кричал на меня так, будто я сделала что-то ужасное. Мой мужчина на меня орал! От обиды слёзы навернулись мне на глаза. Из чувства гордости я изо всех сил старалась удержать их, не показать, насколько такое поведение Гейба меня задело. Но одна предательская слезинка всё же выкатилась на щёку.
Заметив это, Гейб осёкся, замолчав на полуслове. В этот момент Адам положил ему руку на плечо.
– Успокойся, отец, ты же её пугаешь.
Одновременно с этим меня обхватили другие руки. Кто-то обнял меня, огромная ладонь опустилась на мою голову, прижав к широкой груди. Тут уж я не выдержала и дала волю слезам обиды и разочарования. Легко демонстрировать гордость, когда на тебя орут. Когда жалеют – это практически невозможно!
– Уведи его, – раздался над моей головой голос Ричарда.
– Миранда, – послышался растерянный голос Гейба. – Я не хотел…
– Иди, Гейб. Дай нам минутку.
Я услышала удаляющиеся шаги. Ещё немного повсхлипывав, я понемногу успокоилась. Потом подняла глаза на Ричарда.
– Почему он так?.. Я же… всё правильно… сделала... А он…
Всхлипы пока ещё всё-таки прорывались. Я потёрла нос ладошкой. Рядом с нами возник Диллон, молча сунул мне в руку носовой платок, и так же беззвучно испарился. Вытерев слёзы и звучно высморкавшись, я вновь вопросительно взглянула на брата Гейба.
– Не обижайся на Гейба. В нём говорил испуг.
– Что? – не поняла я. Разве Гейб может хоть чего-то бояться?
– Он испугался за тебя. Когда ты вдруг исчезла в той будке… А если бы в тебя выстрелили?
– Они даже охнуть не успели. Я же быстрая. Очень быстрая. А если бы и выстрелили… Я исцеляюсь очень быстро, даже быстрее вас! Почему же он так взбеленился?
Ричард огляделся, и кивнул на ствол поваленного дерева.
– Давай присядем. Думаю, нам нужно поговорить.
– Но… Нам же нужно «тюрьму» штурмовать. Разве у нас есть время?
– Десять минут погоды не сделают. А поговорить нам нужно. Ты должна кое-что понять.
Мы присели на бревно, и Ричард задал мне совершенно неожиданный вопрос.
– Скажи, Рэнди, чем дети отличаются от взрослых?
Я удивлённо похлопала глазами, но Ричард смотрел на меня совершенно серьёзно, он действительно ждал моего ответа.
– Ну… Дети маленькие, а взрослые – большие.
– Так. Что ещё?
– Взрослые – сильные, а дети – слабые.
– Правильно.
– Взрослые могут сами о себе позаботиться, а дети – нет.
– Очень хорошо. А скажи, в каком возрасте человеческие дети уже считаются взрослыми?