Горгульи не стояли на месте, они стремительно понеслись в нашу сторону. Движения были рваными и резкими, поэтому большинство пуль уходили в сторону.
К нам направились несколько изменённых, скачками раскачиваясь из стороны в сторону.
Адель накинула на первого путы, толстые корни обхватили резвого прыгуна за лодыжки. Тварь навернулась, падая в пыль, врезаясь головой в филигранно вышедший из земли каменный шип.
— Получи, адское отродье!
Ольгерд вскрикнул, в его, секунду назад пустых руках появилась сияющая секира и он разрубил подобравшегося монстра на равные половины.
Матвей воздел руки вверх, что-то шепча себе под нос. А затем свёл ладони вместе. Столб света ударивший с неба испепелил ещё одну горгулью. Нас окутало сияние, мне стало легче дышать, в голове звенела радость битвы. Захотелось ворваться в строй пришельцев, неся разрушение. Я вовремя остановился, успокаивая себя. Да, я мог применить новые способности, но нужно делать это не так явно. Не хватало привлечь внимание кланов.
Звезда дара вспыхнула, вымывая чужую магию. Я направил удар, стараясь взять в тиски бушующую энергию. Ощущение такие, словно ты поливаешь костёр из шприца, хотя под рукой целое ведро воды.
Горгульи стали замирать. Одна за другой. Это напомнило мне легенды о них, где с лучами солнца подобные им превращались в камень. Но это не сказки. Глаза изменённых горели углями, они лезли отовсюду, но мы справлялись.
Пожилой маг с внуком не остался в стороне. Синяя серповидная волна пронеслась по рядам тварей, разрезая их. Появился запах морского бриза, в воздухе стало влажно. Водный маг! Хорошо, но на многое рассчитывать не стоит.
По стене шёл небольшой канал с водой. В специальных отверстиях, каждые три метра горел огонь, туда был подведён газ. Маги не должны долго искать ресурс для волшебства.
Сражение набирало темп, грозя превратиться в простую свалку. Помогало то, что нас некуда было теснить.
Я совсем перестал следить за ходом сражения двуединых. Мельком бросив взгляд, понял, что им там приходится не просто. Вышедшие из портала дети, под командование Центуриона теснили четвёрку защитников.
Кайвель перестал расходовать энергию на полёт. Он кружился в смертельном танце, полосуя лезущих со всех сторон легионеров. В воздухе висел шлейф из крови, видимый даже со стены. Серебристые крылья обагрились, исходя разводами.
Мефистофель испепелял врагов, будучи самым смертоносным в компании. Он резко ускорялся, врезаясь в полчища, прожигая целые просеки в живых рядах. После встречи с отцом, пришельцы осыпались пеплом.