— Нет, я, — растерялась Алёна. — Я…
Олмьезовский понимающе кивнул. Вынул из кармана тонкий плисс визита, протянул:
— Возьмите. Здесь прямой код вызова, надумаете обратиться — прошу…
— Спасибо, — поблагодарила Алёна, пряча визит к себе в сумку.
Он встал, но Алёна задержала его внезапным вопросом:
— А скажите…
— Да?
— Тим — знает? — спросила она.
— Тим предупреждён. Но двойной контроль лучше контроля одинарного, согласитесь.
Позже, узнав нового приятеля получше, Алёна оценила дипломатичность учёного. Профессор не назвал Тима чёртовой бестолочью исключительно из врождённой вежливости и обретённой на первом телепатическом ранге железной привычки сдерживать свои эмоции.
— Последний вопрос, простите, — заторопилась девочка. — Вы не подскажете, где можно Тима найти? А то мы как-то не договорились, а я искала сегодня, и вот…
— Он работает на Третьей энергостанции, — любезно подсказал Ольмезовский. — Подойдёте к проходной, спросите, его позовут. Что ж, благодарю за вопросы.
Алёна кивнула. На том и простились.
Позже, уже сворачивая на дорогу к родной Белой улице, Алёна аж остановилась, восприняв наконец слова профессора: Тим работает на Третьей энергостанции! Значит, не такой уж он сопляк, каким пытается — и не без успеха! — выглядеть! Не четырнадцать ему и даже не шестнадцать.
Однако!
Дом встретил темнотой и безмолвием. В слепых провалах окон переливались оранжевые блики уличных фонарей, лили жемчужно-золотое сияние точечные светильники вдоль дорожки. Ночной туман наплывал прозрачными языками, оседая капельками влаги на траве, цветах, на камнях под ногами. А на кухне горел свет. Приглушённый красно-жёлтый, с фиолетовой трещинкой внизу, шарик детского ночничка, сохранившегося из тех, давних, времён безмятежного малышкового счастья. Алёна вздохнула и поплелась к лестнице.
Девочка осторожно проскользнула в дверь. Тихо сняла обувь, поставила сумку, вынула свой терминал из кармана. Чёрт, как поздно! А завтра снова вставать в семь…
В холле нарисовался этот… Огнев. Один. Сложил на груди могучие лапищи, сверлил взглядом, что твой бронебойный лазер.
— Что? — не выдержала Алёна. — Вы же обещали нервы не трепать!
— Тише, — поморщился он. — Рита спит, разбудишь.
Алёна заткнулась. Сунула терминал в карман, нацелилась в кухню. Надо что- нибудь сожрать, огневская стряпня тоже сгодится, к чёрту гордость, а то как-то в животе совсем пусто. Не догадалась в Экспо поесть.
— Иди сюда, — Огнев поманил её пальцев.
— Ну, что ещё…
— Иди, иди, — глаза его обратились в дула, Алёна почти почувствовала на лбу алую точку лазерного прицела.