Я стоял перед дверью, ведущей в портальный зал. Дартон, мой далекий предок, в виде темной тучки, замер над моим правым плечом. Наконец-то он угомонился, а то до этого, минут десять хохотал и нарезал вокруг меня круги.
А началось все после того, как я задал ему вопрос:
— Послушай, Дартон, а что бы ты делал, если бы я случайно не провалился в это подземелье?
Вот тут Дартон и начал хохотать.
— Ну, Волан, — между приступами безудержного хохота выдавил из себя мой собеседник, — ну, насмешил! «Случайно провалился!» Это же надо такое отчебучить!
Я остановился и посмотрел на заливающегося смехом предка.
— И чего смешного я сказал? — с вызовом произнес я.
— Ох! — казалось, веселью Дартона не будет конца-края. — Да кто же в наши дни рассчитывает на случайность? Ну, ты и наивный юноша!
Я, выражением лица, изобразил вопрос.
— Ты провалился, потому что сработала моя закладка на носителя моей крови! — поучал меня жизни мой собеседник. — Я успел поставить и запитать ее, пока еще имел достаточно маны. Ведь только носитель моей крови мог открыть ту, внешнюю дверь! Вот на тебя эта закладка и среагировала! Сначала ты провалился в подземелье, а потом зов, будучи составной частью закладки, привел тебя сюда!
— То есть, — вкрадчиво осведомился я, — ты хочешь сказать, что я не сам по себе сюда приплюхал? Это, оказывается, ты меня сюда притащил, как барана, на веревке?
— Э-э-э, — всполошился Дартон и отлетел от меня подальше, — ты это, не злись, давай! У меня же другого шанса отсюда выбраться нет, от слова совсем!
— А чего так? — удивленно поинтересовался я. — Я-то думал, что ты здесь только из-за своего друга, который не мог выбраться! Тебе-то, в твоем нынешнем состоянии, просочиться в какую-нибудь трещину в породе должно быть раз плюнуть!
От темной тучки донесся явственный хмык.
— А ты подними голову вверх и поищи эти трещины! — ехидным голосом предложила она. — Да, даже если бы и была, у меня такое чувство, что не пропустил бы меня камень. Не знаю, откуда у меня такая уверенность, но она есть!
— М-да, — посочувствовал я ему, — сколько же ты здесь находишься?
— Не знаю, — предок, поняв, что расправа ему не грозит, подлетел поближе. — По моим подсчетам, должен признаться весьма приблизительным, около тысячи лет, а точнее, девятьсот восемьдесят девять, но я могу ошибиться как в одну, так и в другую сторону. А какой сейчас год?
— Триста второй, а что? — не раздумывая ответил я.
— Какой триста второй? Когда я попал сюда шел двухтысячный год! Ты чего-то путаешь!