Александру Александровичу не спалось. Он встал, попил родниковой воды, посидел немного за столом, при свете «летучей мыши» читая случайно взятую книгу.
«Категории времени в цыганском языке. Для цыганского языка характерны только четыре категории времени: настоящее, будущее несовершенное, прошедшее совершенное, прошедшее несовершенное»…
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Скрябин, с большим вниманием продолжая чтение.
«Действия физических лиц либо предметов в настоящее время — это действие, совершающееся в момент рассказа, действие, законченное в будущем. Подобная категория образуется путем соединения окончаний и личных местоимений. Другой способ выразить настоящее время — прибавить личные окончания глагола к условному наклонению. Будущее несовершенного вида служит для объяснения незаконченного состояния, которое завершается через определенный промежуток времени; минута, час, год, несколько десятков лет. Оно, как правило, употребляется с настоящими глаголами.
Прошедшее совершенное время — таких в наличии два: совершенное и законченное с глаголом 2–3-го лица множественного числа, с причастием множественного числа.
Прошедшее несовершенное время — действие или действия, состоявшееся или состоявшиеся в прошлом один или несколько раз, но оставшееся незаконченным. Образуется с помощью присоединения личного окончания глагола прошедшего времени».
Привычный прием удался — потянуло в сон.
— Надо же, что делает оседлость с людьми, — удивился Скрябин и зевнул.
Заснул он быстро. Ему снились кочующие табором цыгане. Маленькие цыганчата бежали за Скрябином по степи и кричали: «Будущее несовершенного вида служит для объяснения незаконченного состояния. Таков, ромала, цыганский язык! У будущего всегда незаконченное состояние. Бабки давай! Сыпь лавэ!»
Скрябин от них бы конечно же убежал, но тут на него навалился кто-то жаркий, подмял под себя. Запахло лавандой и полынью, и еще чем-то томительно щемящим, чему нет даже названия в богатом русском языке, а уж тем более не могло найтись в цыганском.
Александр Александрович дернулся, пытаясь освободиться, и не смог.
— Лежи! — нежно, но сурою приказали откуда-то с небес, и он подчинился.
Жаркие полные губы впились в его пересохший рот.
— Не ждал? — приподнимаясь на руках и утыкаясь тугой грудью в его небритую щеку, спросила Ангелина.
Надоело ей ждать милостей от природы, сама женщина решила взять от природы все, чем та ее обделила. И надо сказать, делала она это вполне успешно. Скрябин и в самом деле чувствовал себя в эту ночь частью несчастной и беззащитной природы.