– Не хуже, но и не лучше. Квош остается квошем. А это хорошо, потому что я получаю паек. – Она показала на пластиковую баночку у себя в сумке, в которой лежал небольшой кусок горохового масла. – Томми остался дома, на улице так холодно. На всех детей не хватает одежды, ведь Винни каждый день ходит в школу. Она умница. Заканчивает третий класс. Что-то давно я не видела вас у колонки.
– За водой теперь ходит Энди. Я должна быть с Солом.
– Большое счастье, что у вас дома кто-то болеет и вы можете получать дополнительный паек. Наверняка зимой весь город будет питаться крекерами с водой.
«Счастье?» – подумала Ширли, завязывая косынку и осматривая темное помещение отдела специальных пайков. Прилавок делил его пополам: с одной стороны находились служащие и ряды полупустых полок, а с другой – длинные людские очереди. Здесь были перекошенные параличом лица и трясущиеся руки – те, кому требовалась специальная диета. Диабетики, инвалиды, люди с болезнями, вызванными недостатком витаминов, белков, и огромное количество беременных женщин. Все они счастливчики?
– Что вы собираетесь приготовить на ужин? – спросила миссис Майлс, глядя в грязное окно на небо.
– Не знаю. Думаю, то же, что и всегда. А что?
– Возможно, пойдет снег. Возможно, у нас будет белый День благодарения, к какому мы привыкли в детстве. Мы собираемся приготовить рыбу, я ее приберегла специально для этого праздника. Завтра же четверг, двадцать пятое ноября. Разве вы не помните?
Ширли покачала головой:
– Нет. Все пошло наперекосяк с тех пор, как случилась эта беда с Солом.
Они шли, низко наклонив головы, чтобы спрятать лица от резких порывов ветра. Когда они сворачивали с Девятой авеню на Девятнадцатую улицу, Ширли столкнулась с какой-то женщиной, шедшей навстречу.
– Извините, – сказала Ширли. – Я вас не заметила…
– Вы же не слепая! – рявкнула женщина. – Ходите тут, людей с ног сбиваете. – Она посмотрела на Ширли и выпучила глаза. – Это ты?
– Я же извинилась, миссис Хеггерти. Я не нарочно. – Ширли хотела идти дальше, но женщина преградила ей дорогу.
– Я знала, что найду тебя, – победно произнесла миссис Хеггерти. – Я собираюсь подать на тебя в суд. Ты украла все деньги моего брата, а мне не оставила ничего, вообще ничего. Лишь счета, которые мне пришлось оплачивать, за воду и за все остальное. Они были такие большие, что мне пришлось продать всю мебель, чтобы их оплатить. Но я все еще остаюсь должна, и меня преследуют. Ты все оплатишь!
Ширли вспомнила, как Энди принимал душ, и, наверное, у нее на лице появилась улыбка, потому что Мэри Хеггерти завопила: