Райли встала перед ним, чтобы остановить его.
– Билл, всё нормально! Это всего лишь игра! Это не по-настоящему!
Билл застыл на месте, трясясь с ног до головы и безуспешно стараясь успокоиться.
– Райли, прости… эти воспоминания, я…
– Я понимаю, – мягко сказала Райли. – Я всё понимаю.
Билл закрыл руками лицо и покачал головой.
– Наверное, я ещё не готов, – пробормотал он. – Наверное, на сегодня лучше закончить.
Райли погладила его по плечу.
– Нет, – возразила она. – Я думаю, нужно попробовать ещё раз.
Билл несколько раз медленно и глубоко вдохнул. Он знал, что Райли права.
Они с Райли вернулись на позиции, и Билл снова сказал в микрофон:
– Захват заложников. Огонь.
На платформе стали разыгрываться те же действия: два боевика двигались слишком близко к заложнику.
Билл медленно дышал, вдох-выдох, не спуская глаз с платформы.
«Это всего лишь игра, – повторял он себе. – Это всего лишь игра».
Наконец, настал момент, которого он ждал: оба боевика слегка отодвинулись от заложника. Стрелять всё ещё было опасно, но Билл и Райли должны были сделать это.
– Огонь! – скомандовал Билл.
На этот раз он выстрелил мгновенно и услышал грохот винтовки Райли через долю секунды.
Оба боевика склонились и перестали двигаться.
Билл опустил винтовку.
Райли погладила его по спине.
– Ты сделал это, Билл, – сказала она, улыбаясь. – Мне очень понравилось. Что ещё мы можем сделать с этими роботами?
Билл ответил:
– Ещё есть программа, где мы можем стрелять, двигаясь к ним.
– Давай попробуем!
Билл проговорил в микрофон:
– Ближний бой.
Все восемь боевиков стали двигаться, а Билл с Райли побежали в их направлении, стреляя короткими партиями. Пара роботов упала, а остальные стали сновать туда-сюда, усложняя задачу.
Продолжая выпускать пули, Билл вдруг понял, чего не хватает в этой симуляции.
Они не стреляют в ответ.
Поэтому его радость от спасения заложницы так неглубока – в конце концов, они с Райли всего лишь спасли жизнь роботу.
Это далеко от реальности того, что случилось в прошлом месяце.
И это уж точно не вернёт Люси к жизни.
Чувство вины всё ещё терзало его. Сможет ли он когда-нибудь от него избавиться?
Сможет ли он когда-нибудь вернуться к работе?