В ответ на выпущенные с «Быстрого» ракеты откуда-то сразу из двух мест с еще едва видимых впереди зеленых гор, чуть возвышавшихся над горизонтом, взвились ответные сигналы: «Ясно вижу». А следом, снова ракетами, запрос: «Нужна ли помощь?»
Неизвестно, понимали японцы смысл этой нашей сигнализации или нет, но что она явно убавила пыл преследователям, это точно. Видя, что англичанин отворачивает к зюйду, прекратив огонь, Рихтер распорядился попытаться вызвать по радио базу Озаки, чтобы известить начальство о провале своей миссии. Но станция, как и ожидалось, была выведена из строя. Пришлось снова сигнализировать ракетами.
Однако в своде сигналов не было комбинации, означавшей нападение английского крейсера, а назвать его даже в сообщении вражеским, пока еще не решались, надеясь, что дело не пойдет дальше только что пережитой провокации. Опасались «накаркать», что придется воевать еще и с Британией, когда не хватало сил додавить одну Японию. По этой причине дали, по сути, ничего не говорящий сигнал, что имеют сведения для адмирала, и все так же на полном ходу повернули на Цусима-зунд.
* * *
А в Озаки тем временем, вопреки ожиданиям, остаток ночи прошел сравнительно спокойно. По сообщениям дозорных и сигнальных постов, японцы активно копошились недалеко от берега, но ближе пяти кабельтовых к батареям не лезли. Кроме многочисленной парусной и паровой мелочевки, насчитали пять пароходов разных размеров и несколько миноносцев, маневрировавших в просматривавшейся зоне.
Скорее всего, они ставили мины. Удалось отметить точные места только трех предположительных минных банок, остальные опять предстояло нащупывать тральной партии. Уже под утро двухтрубный миноносец, пытавшийся подойти к охраняемым фарватерам особенно близко, был отогнан огнем северной батареи. Уход «Быстрого», судя по всему, остался незамечен японцами.
В Озаки и Такесики до первых лучей солнца продолжался аврал. Чинили то, что можно было успеть. Принимали, что было необходимо пополнить и имелась возможность отыскать на берегу или транспортах. На худой конец, у тех, кто пока не мог выйти в море. Остающихся вообще посадили на «голодный паек» во всем, от угля и машинного масла до снарядов самых ходовых калибров.
С берега, с пароходов и боевых кораблей на «Аризона-Мару» свозили больных, увечных и раненых для отправки во Владивосток. Злые языки уже шипели из-за углов, что уменьшают число потенциальных пленных, когда Цусиму все же сдадут. Все больше становилось тех, кто не надеялся отбиться в случае нападения, поскольку пехоты на островах и до всех вылазок было не густо, а теперь и вовсе оставалось мало. А японцу хвоста накрутили.