Снова обернулась к жрецу и встретилась с его синими глазами. На миг замерла, сознание затуманилось, реальность стала растворяться в небесном пламени. Лишь когда Добр отвёл взгляд, Анна пришла в себя и помотала головой. Сила драконов во всей своей красе! Интересно, кто ещё знает о происхождении Первого жреца?
— Кроме тебя, никто, — неожиданно ответил на её мысленный вопрос Добр, на его лице мелькнула невесёлая усмешка.
— Почему?
— Лишь Хранитель, Защитник и дракон могут прикоснуться к Сердцу Златомирья. Ну и эти… файри! — последнее слово прозвучало словно ругательство.
Получается, что каждый Первый жрец был драконом — машинально отметила Анна. Людям вряд ли понравилась бы эта новость. Вслух произнесла:
— Я спрашиваю не об этом.
Добр опустил взгляд на стол и поднял лист бумаги. Он словно тянул время, не желая отвечать.
— Добр? Ты ведь мог заставить меня забыть.
— Да не мог я! — буркнул жрец, так и не поднимая головы, и тише: — Да и не хотел… Хватит об этом!
Анна несколько мгновений с ожиданием смотрела на затылок жреца. На душе неожиданно потеплело от понимания. Захотелось обнять этого дорогого для неё усталого мужчину и никогда не отпускать. Девятнадцати лет словно не бывало.
— Хорошо, Добр… — и секунду помешкав: — Можно кое о чём тебя попросить? — про себя невесело улыбнулась, заметив, как напрягся жрец, но он всё же коротко кивнул. — Ты ведь присмотришь за моей дочкой?
— Конечно, Анна, — в голосе жреца явно слышалось облегчение, он поднял голову и улыбкой подтвердил своё обещание. Видимо, он предполагал услышать другую просьбу.
Когда они прошли границу, Ника не заметила. Да и то, что они её прошли, узнала от встреченного крестьянина, когда тропинка дриады слилась с ухабистой дорогой. Нику удивило, что нет дозорных. Ведь, по словам друзей, между странами идёт война, а они так легко прошли границу. Друзья предположили, что защита дриады скрыла их как от слуг повелителя, так и дозорных. Пришлось принять эту версию.
Перед ними лежала деревня, заходить в которую было страшно. Всё же первое поселение в этом мире, встреченное ею. И подозрительные взгляды, которые бросали на них селяне, работающие на полях, не добавляли смелости.
Высокий частокол окружал деревню, ворота были настежь распахнуты, пропуская всех желающих. Наверняка ночью такого гостеприимства не дождёшься. Бывшие книги также притихли. Беляна перестала срываться с места, с охами и ахами подбегая к каждому цветочку, зверьку или птичке, а Черняк высмеивать её. Уголёк жался к ногам, подозрительно порыкивая по сторонам.